— Да хватает пропавших-то. Только давай без всяких грибов. Ты что-то раскопала?
— Да говорю же, что просто гуляла.
— Ну а может, там кто-то собаку свою любимую похоронил? А хотя… — махнул он рукой. — Зачем тогда было маскировать под старину?
— Вот и я о том же.
— Ладно. Говори, где это находится?
— Тебе придется кое-что записать. У тебя ведь не такая хорошая память, как у меня, — съехидничала я, радуясь, что Тюрин в меня верит.
— Да, у тебя она феноменальная, не спорю, — согласился Сережа и достал из внутреннего кармана черного пиджака блокнот и ручку.
— Деревня, рядом с которой находится это кладбище, называется Скатовка. Это примерно в тридцати километрах от города по Петровскому тракту. Но там еще надо завернуть и проехать километра три. Потом — в лес. Второй поворот налево ведет именно туда, куда нужно. Теперь запиши вот что: Парамонова Мария Анатольевна и Глушков Иван Сергеевич.
— Это еще кто такие? — поднял он на меня большие синие глаза.
— А это соседи.
— Чьи? Новоиспеченной могилки?
— Правильно мыслишь, Шарапов, — улыбнулась я.
— Ну-ну, Жеглов, давай дальше.
— От этих соседей пройти вперед шагов пятнадцать. Там и начинаются старые захоронения. Наш холмик среди них. Да ты и сам увидишь, если хорошо приглядишься. Кстати, в этой деревне никакого начальства ты не сыщешь. Так вопрос об эксгумации надо будет согласовать только в нашей прокуратуре.
— А ты уверена…
— Уверена, — перебила я его. — Может быть, все-таки выпьешь чаю?
Он отрицательно мотнул головой. От его игривости уже не осталось следа.
— А тебя я, значит, должен представить анонимным звонком?
— Ценю сообразительных, — потрепала я его по голове и выключила засвистевший чайник.
— Ну хорошо. Но есть еще один вопрос. Ты не сильно наследила, собирая грибы на могилах?
— Н-нет… Кажется, нет, — немного засомневалась я и прикусила губу.
— Это я к тому, что когда будет производиться осмотр места…
— Это я понимаю, — оборвала я его. — Будем надеяться, что из анонимного позвонившего мне не придется превращаться в свидетеля номер один. Мне это пока ни к чему. Но позже — это возможно.
— Что-то ты темнишь, Татьяна.
— Немного есть, — призналась я. — Но послушай, мне нужна твоя информация и пара-тройка дней для окончания моего дела. А потом твори что хочешь.
— Понял. А нельзя ли начать творить, что я хочу, прямо сейчас? — сладко проворковал он и подошел ко мне.
— Нельзя, — возразила я, отталкивая его руки. Тюрин отступил назад и прислонился к стене. Взгляд его выражал полное разочарование.
