Я пожала плечами.
— Вряд ли…
— Вот и я так подумал. Так вот, Венди удалось узнать, что он не торгует наркотиками. Но иногда занимается какими-то грязными делишками. Пока она не может мне сказать все точно, но через неделю она обещала все выяснить досконально. Я заверил ее, что это не к спеху — ведь одновременно со мной ее нанял Род для поисков Лики. Он сказал мне, что Лика пропала — просто я не хотел беспокоить лишний раз Розалию. У Венди еще не было проколов. Она усмехнулась: «Одно другому не мешает. Иногда идешь по одному следу, а оказывается, он приводит тебя к совершенно другой норе». Вот такая история.
— У вас не было ощущения, что за вами наблюдают? — спросила я.
Он задумался. Но Розалия подскочила:
— Таня, я вспомнила! Действительно, на одно мгновение мне показалось, что на меня смотрят. Но, когда я обернулась, никого не было! И я подумала, что это зверек.
— А у вас?
— Да. Было такое подозрение. Но я тоже не придал этому особого значения.
Я задумалась. Честно говоря, мне на ум сразу пришел Денис. Только он знал про нас так много… Но ведь его не было. Значит, он не мог наблюдать за нами из тени кустов.
И в то же время…
Венди следила за ним. Именно он интересовал ее больше всего. «Он приводит тебя к совершенно другой норе», вспомнила я ее слова. Какую нору с его помощью пыталась обнаружить Венди?
— Ты обещала тоже рассказать, что ты думаешь по поводу анонимок…
Розалия смотрела на меня умоляюще. Ей было страшно.
— Ладно, — кивнула я. — Мыслей у меня немного. Во-первых, этот человек неплохо нас всех знает. Во-вторых, судя по всему, он или видел момент убийства, или сам был убийцей. Потому что берет на понт. То есть, простите, стопроцентно уверен, что никто из нас троих Венди не убивал. Но все мы боимся быть втянутыми в эту историю. Чего он добивается? Это я надеюсь спросить у него при встрече. И еще одно…
Я подняла глаза и встретилась со взглядом выросшего в дверях Дениса.
Он стоял, облокотившись о дверной косяк, и внимательно меня слушал.
— Где Лика, Денис? — тихо спросила я, не отводя взгляда от его голубых, невинных глаз.
* * *
Боже мой, это же надо было сделать такое безмятежное лицо! Если бы он хотя бы возмутился, я рискнула бы поверить. Но он продолжал рассматривать меня, как экспонат в Музее восковых фигур мадам Тюссо.
— Почему вы меня об этом спрашиваете? — поинтересовался он, чрезмерно усердствуя в изображении удивления. На самом-то деле я была готова поклясться на Библии, что он ждал моего вопроса уже давно. Может быть, с тех пор, как я здесь появилась.
