Не знаю, чего я на него так разозлилась. Конечно, история, в которую он меня втянул, мне совсем не нравилась, но ведь он не знал, что здесь будут убийства.
Он расстроился. Кажется, я его напрягла больше, чем мне бы этого хотелось.
— Таня, пожалуйста, постарайся ее найти.
— Ладно, — пробурчала я, как старая вредина, — я постараюсь. Ты только сам не волнуйся.
Я повесила трубку и посмотрела на часы. Оказывается, я проспала довольно долго. Во всяком случае, они показывали половину десятого. Так что зря я так напала на бедного Сережу.
* * *
Сегодняшний день обещал мне опять массу развлечений. Честное слово, иногда мне кажется, что я все-таки охотно поменялась бы жизненной стезей с нормальным человеком! Учителем, врачом, бухгалтером, наконец… Во всяком случае, стоя перед зеркалом и приводя себя в порядок, я ничего хорошего от своей жизни не ожидала. Слежка, расспросы, попытки проникнуть в человеческие тайны — и это еще цветочки. Это если тебе не подкинут происшествие, подобное тому, что произошло на пляже.
Воспоминание о пляже заставило меня поежиться. У меня возникло искушение оставить тайны своим хозяевам, а самой послать всю эту странную компанию подальше и сесть в самолет, уносящий к милому и спокойному Тарасову.
— Все, — скорчила я рожу своему отражению, — заканчивай нытье и плач Ярославны. А то уволю.
Отражение моей угрозы испугалось. И попыталось выдавить беспечную улыбку.
— Так-то лучше, — проворчала я. — Расслабляться начнем потом. Когда все закончим.
Напевая себе под нос, я спустилась по узкой лесенке вниз и обнаружила дверь на кухню закрытой.
— Интересно, — пробормотала я. Из-за двери доносились голоса. Розалия ссорилась с Биллом. Во всяком случае, голос у нее был встревоженный. Разговор шел на английском, но иногда Розалия не находила нужных слов и начинала материться на родном. Билл отвечал ей совсем тихо.
— Я же тебя видела, — возмущалась Розалия.
Билл что-то пробормотал, я, к сожалению, не смогла расслышать его оправдательных речей.
— Скажи мне только одно — это не ты ее убил?
В голосе Розалии послышалась мольба.
— Как ты могла такое подумать?
Наконец-то он начал уважать чувства подслушивающего человека! Эту фразу он произнес очень громко. Я чуть не зааплодировала.
— А подслушивать нехорошо…
От неожиданности я вздрогнула. Обернувшись, я увидела перед собой нахальную улыбку Дениса.
Смерив его с ног до головы презрительным взором, я назидательно заметила:
— А подсматривать тоже нехорошо…
