Юноша оказался и в самом деле интеллигентным. Он жил в настоящей петербургской квартире, окруженный огромным количеством книг, старинных вещей, картин, и был абсолютно беспомощным сиротой.
И вот теперь ей полагалось выполнить поручение работодателя.
— Платон, — заговорила Анна Ильинична как можно беззаботнее, потому что только так возможно было задать этот вопрос — Мы же с тобой взрослые люди, правда?
Платон удивленно покосился на нее и согласно кивнул.
— Так вот, Иван Иванович спрашивает, может быть, тебе секс нужен?
Все-таки она покраснела и не смела посмотреть в его сторону. А когда наконец посмотрела, то поняла, что он тоже смущен.
— Бред какой! — пробормотал Платон.
— Иван Иванович просил обязательно у тебя это узнать. Ты не стесняйся, скажи — Развивать тему было уже легче — Иван Иванович так и сказал «Спросите, не нужно ли ему сексу?»
Иваном Ивановичем звали ее работодателя. Анна Ильинична ею никогда не видела, но изредка он говорил с ней по телефону, добродушным, однако начальственным голосом, давал указания, поздравлял перед большими праздниками и объявлял о том, что выписывает ей премию А на днях поручил ей такое, о чем она ни за что бы не заговорила
Платон, видимо, тоже переборол смущение
— Секса с кем? — юноша помолчал и вдруг невнятно, в сторону проговорил — Если с вами, Анна Ильинична, то я готов.
— Ну что ты, Платон — Анна Ильинична даже не возмутилась от такого предположения. — Я — взрослая женщина, у меня уже дочке десять лет. Для этого есть другие. Иван Иванович тебе, наверно, ровесницу пришлет. По твоему вкусу.
Но Платон уже снова был перед дисплеем и делал вид, что очень увлечен работой.
— Мое дело — сказать. А ты решай сам, я твой ответ передам.
— Спасибо, скажите ему, что я подумаю. — Все-таки смущение он перебороть не мог.
* * *
— Чак, Чак, ко мне! Что за непослушная собака!
Будто прекрасно понимая слова хозяйки, Чак (полностью Чак Норрис Второй) помчался прямо к ней. Уши развевались по ветру, хвост крутился пропеллером. Когда до хозяйки оставалось несколько шагов, пес внезапно рухнул в снег и принялся валяться, задирая лапы кверху. Какая радость — первый снег!
— Смешной ты пес! Промокнешь весь!
«Ничего я не промокну! Это же так здорово!» — хотелось крикнуть Чаку, и он восторженно тявкнул.
— Вставай, пойдем. Нам еще нужно зайти на телефонную станцию, взять счета для оплаты, — наставительно говорила хозяйка. — Пошли!
И помахивая поводком, она медленно пошла прочь, то и дело оглядываясь на продолжавшего развлекаться в мягком снегу пса
