Олег уже снял с себя все обмундирование и принялся неторопливо укладывать его в рюкзак. А я продолжала болтаться, как сосиска, на этом чертовом тросе, который грозил вот-вот лопнуть. И у меня под рукой не было ничего, что могло бы хоть как-то помочь добраться до безопасного места.
Я попыталась подтянуться и достать рукой до выступа в скале, но камни тотчас же посыпались из-под моей ладони. Ухватиться было решительно не за что. Я боялась шевельнуться, чтобы лишний раз не провоцировать трос. Он и без того уже держался на волоске в самом прямом смысле.
И тут я заметила маленький высохший корешок, торчавший из скалы. На вид он был довольно крепким, толстым и при необходимости мог бы некоторое время выдержать мой вес. Вот если бы я смогла дотянуться до него и уцепиться… Если бы…
А Олег тем временем, закончив сборы, сел на край площадки и закурил. Он повернулся в мою сторону и посмотрел на мои попытки выбраться из лап смерти. Меня просто обожгло его взглядом. Он был такой нечеловеческий. Так не смотрят люди, так не смотрят на человека, находящегося на волосок от смерти. Хотя чему, собственно, удивляться? Олег — наемный убийца, киллер. А у таких нелюдей свои собственные, никому не ведомые чувства и понятия. Они мыслят совсем не так, как нормальные люди. Они убивают. Хладнокровно убивают других людей. И ничего при этом не испытывают.
Олег отвернулся и затянулся сигаретой. Я тяжело дышала и пристально смотрела на корешок, торчавший из скалы. И тут мне в голову пришла простая, но, разумеется, гениальная мысль. У меня на шее все еще болтался фотоаппарат. Я так и не сняла его. Сделав несколько снимков на вершине, не убрала его в рюкзак, а оставила болтаться на шее. И теперь он мог мне здорово помочь.
Я осторожно, стараясь не раскачиваться, чтобы не нагружать трос, сняла фотоаппарат с шеи и, держа за футляр, попыталась накинуть ремешок на тот корень. И — о чудо! — мне удалось это с первой же попытки. Я тут же подтянулась к корешку и схватилась за него рукой. Это заняло доли секунды. Ясное дело, что долго так не провисеть, нужно срочно что-то предпринимать. И я отважилась на единственно возможный в этой ситуации шаг, очень рискованный, но такой, который мог спасти мне жизнь. Я понимала, что другой попытки у меня не будет, поэтому предпочла либо умереть сразу, либо выжить, а не болтаться тут, как колбаса, и ждать, пока трос лопнет.
Я дернулась всем телом так сильно, как только смогла, и одновременно отцепила крепежное кольцо от троса, державшего меня за талию. У меня не было точки опоры, поэтому я не могла рассчитывать на то, что смогу далеко прыгнуть. Летать я тоже не умела, поэтому надежда на то, что удастся благополучно закончить задуманное, была минимальной. Не знаю, бог ли или еще кто, но кто-то все же помог мне, и я спрыгнула на самый край площадки, где так удобно расположился Олег, ожидая моей неминуемой смерти.
