Кроме комнаты Алексея Николаевича, у меня, конечно, была возможность осмотреть и номер Олега, но я почему-то решила этого не делать. Брюки Алексея Николаевича, вернее — дырка на штанине, так поразили меня, что я больше ничего решила не предпринимать. По крайней мере сегодня.
Теперь, когда я практически знала, кто преступник, мне оставалось лишь доказать его вину. Или просто-напросто предъявить ему все, что я о нем знаю. Вот именно об этом я и собиралась подумать.
Я обошла вокруг гостиницы, прошла к озеру, потом вернулась. В баре уже все стихло, посетители разошлись по своим номерам. Я не надела часы, но предположила, что времени прошло порядочно. Наверное, было уже часа два ночи, а то и больше. Я вернулась к своему номеру, прислушалась, стоя возле двери. Внутри все было тихо. Ольга, наверное, спала. Тогда я пошла в ее номер и тоже легла спать. Завтра мне предстояло много дел, день будет трудный, так что я была намерена как следует отдохнуть.
* * *
Утром меня разбудило пение птиц за окном. Я открыла глаза и потянулась. Спала я прекрасно и хорошо выспалась. Пора было вставать. Я скинула простыню, служившую мне одеялом, опустила ноги на пол и встала. Прошла в ванную, освежилась, почистила зубы и причесалась. Потом быстренько оделась.
Посмотрела на часы — они показывали четверть девятого. Можно было спускаться к завтраку. Я бросила последний взгляд в зеркало и вышла из номера. По пути в ресторан постучалась в свой номер. Но Ольга, ранняя пташка, уже, видимо, встала и спустилась вниз. Тем лучше, встретимся в ресторане.
Но наш с Олей столик пустовал. Где же ее с утра пораньше носит? Я села и сделала Анечке заказ. Вскоре она принесла мой салат и круассаны, и я с аппетитом приступила к завтраку.
Оля так и не появилась.
Я встала из-за стола и вышла из гостиницы. На улице никого не было. Я постояла минуту в нерешительности и хотела было вернуться обратно, но тут увидела Алексея Николаевича. Он шел со стороны гаража по направлению к гостинице. Увидев меня, кивнул еще издали и улыбнулся.
Я тоже кивнула ему и решила побеседовать. Когда Алексей Николаевича подошел и поздоровался, я спросила:
— Вы с раннего утра уже на ногах и работаете?
— Да. Теперь работы прибавилось. Я ведь еще и за водителя вместо Михаила. Транспорт наш что-то забастовал, вчера весь вечер проторчал в гараже, под машиной провалялся. Вон даже штаны порвал, — пожаловался Алексей Николаевич и показал на левый бок своих рабочих брюк. Там на месте вчерашнего разрыва теперь красовался довольно аккуратный шов, сделанный, видимо, руками самого Алексея Николаевича.
