«Кости» никогда не ошибались, а потому я влетела в помещение «Союзинторга» на всех парах и буквально тут же наткнулась на весьма поникший персонал и заплаканную секретаршу, сидящих в коридоре. Кое-кто курил, другие грустно смотрели в пол.
— Что случилось? — прямо с порога спросила я.
Услышав мой вопрос, секретарша расстроенно всхлипнула и отмахнулась:
— Уйдите, девушка, не до вас.
Я перевела взгляд с нее на стоящего рядом мужчину в узеньких очках и вопросительно посмотрела на него. Тот сразу же ответил:
— Евгения Владимировича только что отвезли в больницу, у него инсульт.
Как бы в подтверждение его слов секретарша зарыдала и, чтобы не демонстрировать свою несдержанность при всех, торопливо прошла в кабинет. Я продолжала стоять в дверях, соображая, что же могло произойти в доме Мироновых, после чего с ним случился удар.
То, что разговор с семьей был серьезным, у меня не вызывало сомнений. Но мне казалось, одного этого было недостаточно, чтобы свалить такого человека, как Евгений Владимирович. Или все же…
Я заволновалась, предположив, что стала виновницей его инсульта, но мужчина в очках, докурив сигарету, стрельнул еще одну у соседа и, покачав головой, произнес:
— Да, несладкая жизнь у директоров компаний. Сначала неудачная поездка к компаньонам, затем внезапное нашествие налоговых служб, а тут еще и какие-то проблемы в семье…
«Так, значит, вовсе не я виновата в случившемся, — облегченно вздохнув, подумала я. — Просто в жизни Миронова началась тяжелая черная полоса: сплошные неудачи и разочарования. Видно, слабоватым оказалось у него здоровье, не смог перенести всего сразу».
Количество неприятностей, свалившихся на голову директора компании, многое объясняло, и я слегка успокоилась. Но раз поговорить с Мироновым не удастся, мне придется самой любым путем вывести на чистую воду его жену и сына, единственных, кто мог совершить убийство и подложить такую свинью собственному мужу и отцу. Миронов-старший как прямой подозреваемый в убийствах практически полностью отпадал: слабоват он, на мой взгляд. Но все же он вполне мог быть в курсе шантажа. Правда, не предпринимал ничего противозаконного, решив разрулить проблему деньгами.
И я приняла решение: покинув офис «Союзинторга», села в свою «девятку» и направила ее к дому Мироновых. Те самые фотографии, которые нанятый Оксаной Владимировной Тимошин искал на даче Чиликовых, были у меня с собой, и я очень надеялась, что они сыграют мне хорошую службу в прояснении всего случившегося.
