– Это дежурное освещение? – спросила я Вовика.
– Не знаю, я здесь был тогда в первый раз, – ответил он.
– Почему у тебя дикция испортилась – шепелявить начал?
Вовик промолчал. Я задумчиво посмотрела на освещенные окна. Постучала пальцами по «дипломату». Кстати! «Дипломат».
– Ну-ка, сверни куда-нибудь, чтобы из шале нас видно не было.
Мы свернули за угол и встали перед церковью. Я включила свет в салоне. «Дипломат» был с кодовым замком.
– Ты кода не знаешь, конечно?
Вовик отрицательно помотал головой. Он весь как-то ссутулился и сжался, робко кося глазами в мою сторону. Я достала из кармана знаменитый уворованный перочинный нож и начала ломать замки. Вовика я уже не выпускала из поля зрения, но, похоже, тот его порыв был последним. Сейчас он пассивно сидит и просто ждет пули.
Замки сопротивлялись недолго, я открыла «дипломат» и присвистнула – весь он был забит прозрачными пакетиками с белым порошком. Попробовала на язык, сплюнула.
– Тань! – зашептал вдруг Вовик. – Это ж такие бабки! Можно уйти по деревенским дорогам…
Я выключила свет в салоне, закрыла «дипломат».
– С тобой я никуда не поеду: ты целоваться не умеешь, – ответила я на его лестное предложение.
С юмором у Вовика было туго – задумался.
– Откуда Толян это взял? В «Нахтфогеле» склад? – спросила я.
– Ну да, в подвале. Вход за барменом, – ответил Вовик и снова повернулся ко мне: – Поймают – убьют! – убежденно сказал он.
– Обоих! – уточнила я.
Где-то вдали раздался звук, похожий на тот, с которым наш воин-интернационалист разрывает свою портянку.
– Что это? – спросила, прислушиваясь.
– Рокеры. Они по ночам здесь гоняют иногда. Потом их гоняет полиция. Здесь может быть опасно.
Щелчком я выбила себе сигарету из пачки.
– Не спи, Вован! Заводи телегу, мне нужна – как его? – Абокирхе, Ебекирхе, короче, то место, где кучкуются эти рокеры. Где-то здесь недалеко. Ищи. Фас. Вперед!
Мы покрутились по Зольну и нашли полуразрушенную или недостроенную кирху. Рядом с ней прожектором высвечивал в ночь своей раскрытой дверью какой-то подвал. На площадке перед ним стояли и лежали разнокалиберные мотоциклы. Двое парнишек маялись тут же, курили и зевали в пространство. Судя по их прикиду и давно не мытым головам – рокеры. А кто же еще? Мы подъехали поближе. Я ткнула ствол Вовику в бок – вышел он у меня из доверия, засранец, опустила стекло и помахала парнишкам рукой.
– Хай, камераден! Ихь виль Тео Баумгарт, эр ист майн кент!
