Сейчас младшая из сестер Кургулиных торопила Корнея, который полез за бумажником, и весело потирала руки в предвкушении чудесного развлечения, которое всем нам сейчас предстоит.
– Для этих иностранцев кажется чем-то необычным то, с чем нам приходится иметь дело каждый день, – пробормотал Костя.
Он тоже полез в карман и достал оттуда два червонца. Но его жест никем не был замечен. Костя постоял немного с деньгами в руке и спрятал их обратно – Корней уже вошел в магазин и рассматривал прилавки.
– Каждый день? – поймала я его на слове. – Вообще-то вы не похожи на алкоголика.
Костя засмеялся.
– Да, я почти не пью. Послушайте, а у вас что, сегодня выходной? Или вы тут с нами разгуливаете не просто так? Что-то вынюхиваете?
– Вот-вот, – повела я носом. – Чую. Но вы можете быть спокойны, я умею хранить чужие тайны. Вы понимаете, что я имею в виду. Тем более пока я еще не разобралась, чем тут пахнет.
– Пахнет? Это кому чем, – не без горечи произнес Костя.
Мы стояли чуть в стороне и говорили вполголоса, пока Корней был в магазине, а сестрицы отошли к парапету и о чем-то шептались.
– Для кого – счастливое замужество, а для кого – несчастная любовь, – на полном серьезе произнес Костя. – Да-да, вы не подумайте, что я шучу. У нас с Лизой все очень хорошо, но вместе нам не быть.
– Это почему же?
– Да вы посмотрите на меня и вон на него, – махнул рукой Костя в направлении Корнея. – Неровня мы, вот в чем фишка. А Зоя Сергеевна ох как торопится дочек замуж спихнуть!
– Да, – сочувственно произнесла я. – История, мягко говоря, не оптимистическая. Прямо-таки Ромео и Джульетта. Не Поволжье, а Италия.
– «Финляндия», – произнес Корней, спускаясь с крыльца мини-маркета с бутылкой водки. – Вроде фирма, ебть. Продавец клялся, что не левая.
Судя по выражению лица работника магазина, которое я видела сквозь окно, – Корней в тот момент стоял ко мне спиной, – даже если бы вся водка в магазине была поддельной, то продавец сбегал бы за настоящей – настолько он был испуган, когда демонстрировал Корнею бутылку. Видимо, избранник Веры Кургулиной умел нагнать страху и пользовался этим при любом удобном случае.
Мы прошли еще немного вперед, в совершенно безлюдный отрезок набережной – туда, где она теряла свой парадный вид и заканчивалась длинной полутемной аллеей, ведущей к грязелечебнице.
По осыпавшимся ступенькам мы спустились к воде. Вера стала быстро раздеваться и через минуту была уже в бикини, оказавшемся чистой условностью. Бьюсь об заклад, ее купальник в сложенном виде мог бы уместиться в кулачке годовалого ребенка.
