Парень хотел что-то сказать.
– Ну, ничего, – задумчиво продолжал Генрих, – я и на зоне его достану. Проснется он у меня. С гвоздем в ухе…
Григорьева передернуло.
– Генрих! – позвал парень.
– Чего тебе еще? – оторвался от своих мыслей Генрих.
– Менты его не того… Они труп его увезли, – высказался, наконец, парень, – Черепа уже замочил кто-то. До тебя успел…
– Как до меня?! – снова взъярился Генрих. – Я же приказывал пацанам не трогать его!
– Это не наши… – ответил парень, – и не менты, точно.
– А кто тогда?!
Парень развел руками и, вихляясь, медленно стал отходить в прихожую. Я пошла за ним. Проводила и дверь за ним заперла.
– Йо-о-оп, – выразился Генрих и опустился на стул, – это как же? Чего же я теперь делать буду? Как перед братками отчитываться? Череп же общак взял! Где мне теперь такие бабки достать?!
– Вот что, Генрих, – подумав, проговорила я, – если я смогу, я помогу тебе вернуть бабки. Но и ты мне тогда поможешь…
– Какие разговоры! – взревел Генрих. – Для тебя все, что хочешь сделаю. Если бабки мои вернешь, – добавил он.
– Значит, договорились. Оставь мне свой телефон, где тебя найти можно. Как у меня чего получится, я позвоню. Лады?
– Лады! – приободрился Генрих.
Мы распрощались, почти как лучшие друзья. Все-таки с братвой можно иметь дело. Люди они серьезные. Практики…
– А кто это был? – шепотом спросил у меня Александр Владимирович, когда Генрих ушел. – Это бандит какой-то был, да?
Ну что тебе, друг мой, ответить?..
* * *
– Кто же это все-таки Черепа выпустил? – сокрушался Григорьев. – Я же приказал, чтобы без моего ведома не выпускали!
Я зевнула. Было уже без четверти двенадцать. А разбудили меня в десять часов утра. Не выспалась я, по-моему.
– Да кто же? – все разорялся Александр Владимирович.
Он никак не мог понять, что в управляющих банка на волоске держится.
– Ваши, Александр Владимирович, полномочия последнее время резко ограничились, – пояснила я, – а вот у Валерия Петровича Задовского их – полномочий – наверняка больше.
– Вы хотите сказать, Женя, что это Валерий Петрович Черепа выпустил? Без моего ведома? Не может быть, он все-таки меня уважает, не будет он… – обиделся Григорьев.
Тут я подумала, что если мы вдвоем с Александром Владимировичем будем с Задовским разговаривать, то… может быть, разговор получится. Может, не сможет Задовский на нас двоих сразу так… влиять.
Надо попробовать.
– А что, если нам пойти и самим на месте разобраться? – предложила я.
