— Ой, кажется, ногу вывихнула, — тихо сказала я, хватаясь за щиколотку правой ноги.
— А ну вставай, дура, — Яша пнул меня тяжелым ботинком, — или ползи, уже немного осталось.
— Сейчас, больно же. — Незаметно для Яши я вытащила спрятанную монету.
Телохранитель Мазепы немного склонился надо мной и потянул за руку, в этот момент я, крепко зажав свое оружие между большим и указательным пальцем, сильно ударила парня по ноге в районе щиколотки и перерезала сухожилие. Яша взвыл от боли и немедленно осел на ступеньки рядом со мной, зажимая рану, из которой фонтаном полилась кровь.
— Сука, — заорал он и тут же получил удар кулаком в нос.
Яша покачнулся и завалился на спину. Я присела рядом на корточки и ударила его кулаком в грудь, в область солнечного сплетения. Глаза парня широко раскрылись, он издал какой-то странный, похожий на приглушенный рык, звук, после чего обмяк и, прикрыв веки, сполз на нижнюю ступеньку.
Я быстро посмотрела наверх, чтобы убедиться, что на крик Яши никто не отреагировал, и, перешагивая через ступеньки, в два счета добралась до верха лестницы. Прижавшись спиной к стене, я заглянула в комнату. За большим стеклянным столом сидел уже порядком пьяненький депутат и старательно чистил ножом огромное яблоко. За окнами было тихо. Выждав пару секунд, я вышла из своего укрытия.
— Все нормально, ты уже замуровал ее? — повернулся Масленников на звук шагов в полной уверенности, что обращается к Яше.
Увидев меня, депутат вздрогнул от неожиданности и замер с яблоком в руке. Мне даже показалось, что он быстро начал трезветь.
— Это я его замуровала, а теперь за тобой пришла. — Я ухватила Шурку Масло за плечо.
— Руки убери, — выпалил Масленников и попытался отодвинуться от меня вместе со стулом.
Но я отреагировала моментально — ударила по ножке стула, опрокидывая депутата на пол, и тут же присела рядом.
— Если ты со мной что-нибудь сделаешь, тебя посадят. — Не предприняв ни одной попытки защищаться, Александр Петрович сразу стал трусливо запугивать меня. — У меня депутатская неприкосновенность.
— Ты кому про неприкосновенность свою рассказываешь? — зло процедила я.
Мой мобильный телефон, похоже, увезли, но я должна была позвонить Лапину и предупредить его, чтоб они с Анатолием немедленно покинули квартиру.
— Ты такая же, как все, ты тоже не можешь трогать меня, никто не может трогать меня. Нельзя, закон такой. Нельзя меня трогать, я депутат. — Шурка Масло тарахтел без умолку, выкрикивая аргументы в свою защиту. Я похлопала его по карманам в поисках мобильного телефона, в правом кармане брюк нашла то, что искала. Александр Петрович вопросительно посмотрел на мои действия, но ничего не сказал. Я быстро набрала номер, оставленный Лапиным: длинные гудки, никто не берет трубку. Я швырнула телефон на стол и с презрением посмотрела на Шурку:
