— Ну, я его дальняя родственница, очень дальняя, — соврала я.
— Понятно. — Дама многозначительно закивала. — И как скоро он вернется?
— Точно не знаю, он сообщит предварительно. — Я продолжала односложно врать, в надежде, что никаких подробностей от меня не потребуют.
— Понятно. — Дама снова кивнула. — Мы по нему скучаем.
Тут я уже не знала что сказать, поэтому просто улыбнулась и отвернулась к окну.
— Как вас зовут? — не унималась дамочка.
— Женя.
— А я Марианна Тарасовна, а это мой муж, — она положила руку на плечо водителя, — Петр Петрович.
— Мне тоже очень приятно.
Поток машин на трассе был небольшой, мы ехали по средней полосе, и я с завистью смотрела на проносящиеся мимо машины, прикидывая, как долго мне еще придется вести светскую беседу с этим очаровательным семейством.
— Мариша, — старик неожиданно побледнел и сказал каким-то безжизненным голосом: — Посмотри мои таблетки, что-то грудь сдавило.
— Петрушечка, что с тобой? — заволновалась Марианна Тарасовна и зашуршала пакетами.
— Дышать что-то тяжело, — ответил Петр Петрович, задыхаясь. И тут неожиданно руки его обмякли, а голова упала на руль, машину бросило в сторону, мы чудом не столкнулись с проезжающей рядом «девяткой».
— Петя! — завопила Марианна Тарасовна.
Я, отталкивая от себя навязчивые саженцы, перегнулась через водительское сиденье и ухватилась за руль, выравнивая машину. Автомобили, ехавшие позади нас, принялись резко тормозить или обгонять нашу «шестерку», не жалея ругательств. Из открытых окон до меня доносились выкрики типа: «Водить научись!» Или скромное: «Идиот. Чайник!» — и все в том же духе.
Я бросила взгляд на спидометр, скорость стала медленно нарастать. Потеряв сознание, Петр Петрович надавил ногой на педаль газа. Марианна Тарасовна голосила на весь салон, хватаясь руками то за меня, то за своего мужа.
— Помогите, помогите! Мы сейчас разобьемся.
Удерживая руль левой рукой, правой я взялась за ручник. Поглядывая в зеркало заднего вида, я старалась перестроиться в крайний правый ряд, чтобы потом скатиться на обочину. Когда мы оказались на запыленной придорожной полосе, которая отделялась от крутого кювета чередой редких кустов, я стала притормаживать ручником. Поскольку скорость уже выросла до семидесяти километров, торможение затянулось. Машина продолжала катиться, подпрыгивая на ямах и кочках.
— Уберите ногу мужа с педали, — скомандовала я Марианне Тарасовне.
— А? Что? — она испуганно посмотрела на меня. — Как это?
