Как в замедленной съемке, я увидела: вот разжимаются пальцы убийцы, вот холодное светлое лезвие начинает свое движение вниз, рассекая поток воздуха… Если я буду продолжать смотреть вверх, то острый конец финки войдет прямо в мой правый глаз. Если наклонюсь, то она вонзится в мой затылок. И то и другое неприятно. А закончится все тем, чего и ждет убийца, — я упаду вниз и попаду под колеса поезда.
Ждать, когда лезвие долетит до моей головы, я не стала. Как только убийца выпустил нож из пальцев, я отцепила правую руку от рамы, за которую держалась, и, резко подавшись в сторону, повисла на одной левой. Нож скользнул вниз, и на этот раз я услышала звенящий звук его падения на гравий.
И в этот момент поезд сильно тряхнуло, отчего пальцы я чуть не разжала. В то же мгновение, используя скорее силу воли, чем мышечное усилие, я извернулась, поймав-таки край рамы правой рукой снова. А с крыши в ночную бездну полетело тело человека, который хотел меня убить. Крик ужаса пронесся над пустынным пространством железнодорожного полотна и растаял, смешавшись со стуком колес поезда.
Однако висеть на руках, болтаясь снаружи поезда, даже при такой хорошей физической подготовке, как у меня, не самое приятное и безопасное занятие. Поэтому я поторопилась подтянуться. Наконец мне удалось засунуть голову в проем окна — вот оно, маленькое счастье!
Сердце билось с частотой, наверное, сто восемьдесят ударов в минуту. Я пыталась заставить себя успокоиться, а перед глазами так и стояла картина падающего тела. Внутри меня, где-то под желудком, зрело чувство вины за смерть человека, хотя я ни в чем не была виновата. На крыше вагона очень трудно удержаться, а ведь недавно я сама хотела залезть туда, чтобы разобраться с киллером. Вот дура! Бог спас, не дал такой возможности. Спасибо тебе, господи!
Отдышавшись немного, я заработала ногами и влезла обратно в купе, рухнув на столик всей тяжестью своего тела. Загремели стаканы, один из них свалился на пол вместе с подстаканником, но мне такие мелочи были безразличны. Нижняя полка, со сбившимся набок матрасом была долгожданной пристанью для усталого путника, проделавшего столь трудный и опасный путь.
— Светлана! — позвала я, когда нормальное дыхание вернулось ко мне.
Ответом мне была тишина.
Что такое? Я сползла с лежанки и, хватаясь за что попало руками, лишь бы не упасть, так как ноги меня еще слабо держали, направилась в коридор. Я обнаружила девушку, сидевшей на полу, прислонившись спиной к пластиковой перегородке. Глаза Светланы были закрыты. Нагнувшись, я похлопала ее по щекам.
