— Что?! — ахнула моя клиентка, буквально подпрыгивая на месте. — Как они выглядели?
Сотрудницы, несколько смущенные горячностью заморской посетительницы, довольно похоже нарисовали портреты Артура Фридлендера и бедняги Стаса. Мисс Фридлендер пришла в ярость и негодование.
— Он уже здесь! Ты слышишь, Евгения, этот нахал уже здесь! — завопила она, хватая меня за пуговицу на куртке. — Каков негодяй!
— Стоит ли так убиваться, мисс Фридлендер? — встревоженно сказала я. — Понятно, что сводный брат не может претендовать на ваши святыни, но, может быть, им движет вполне простительная любознательность? Такая добыча для его «Полароида»!
— Ты ничего не понимаешь, Евгения! — простонала мисс Фридлендер, но тут же, спохватившись, закрыла рот.
В этом уже было нечто определенное, но, к сожалению, место было не слишком подходящее для выяснения подробностей. Музейные работники и без того были шокированы. Кажется, и сама мисс Фридлендер это поняла.
Она рассыпалась в извинениях и принялась направо и налево раздавать долларовые бумажки из своей сумки. У краеведов головы окончательно пошли кругом. Они растерянно смотрели друг на друга, то краснея, то бледнея. Доллары они держали в руках с застенчивой осторожностью, точно анализы в приемной больницы. Наконец одна из сотрудниц пришла в себя.
— Пойдемте к Тихону Фомичу! — волнуясь, сказала она. — Он вам все объяснит!
Нас провели по длинному полутемному коридору и сдали на руки маленькому худому старичку, державшемуся очень бодро и приветливо. У него было живое морщинистое лицо, умные глаза и загорелая кожа на голове, просвечивающаяся сквозь редкий седой ежик волос.
— Вот, Тихон Фомич, к вам! — с веселой растерянностью сказала женщина. — И опять по тому же вопросу!
Старичок пытливо посмотрел на нас и добродушно спросил:
— Это по какому же — по тому? Не совсем вас понимаю, Софья Андреевна.
— Опять эту улицу спрашивают. Как ее… Тараканью, — наморщив нос, сказала женщина. — И опять, представьте, иностранцы! А вы у нас главный специалист по старому Тарасову…
— Вот оно что, — хитро протянул старичок и улыбнулся нам. — Да вы присаживайтесь. Сейчас во всем разберемся.
— Ну я пойду, — облегченно сказала Софья Андреевна. — Тихон Фомич вам все расскажет… — и она исчезла.
Тихон Фомич с кряхтеньем взобрался по складной лесенке на самый верх одного из книжных стеллажей, которыми была заставлена комната, и снял с полки какой-то талмуд.
— Откуда же будете? — спросил он, спустившись на пол. — Из каких пределов?
