— Не думаю, что нам стоит туда ехать, — сказала я. — Давайте я отвезу вас в гостиницу, а сама попробую разыскать адрес вашего друга по номеру его машины.
— Но у нас уже есть адрес! — непонимающе уставилась на меня американка. — Мы поедем туда.
В ее голосе зазвучали металлические нотки. Что ж, это было даже забавно.
— Вы босс! — сказала я.
Мы сели в машину. Я вырулила на магистраль, тянущуюся вдоль берега Волги, и мы помчались почти без остановок по длинной шумной улице. Морщины озабоченности на пухлом личике мисс Фридлендер постепенно разгладились, и она с большим любопытством вертела головой, разглядывая здания старинной купеческой постройки, которых здесь сохранилось довольно много. Время от времени она восторженно ахала и сообщала, что как будто видела все это прежде.
— Вы верите в генетическую память, Евгения? — многозначительно спрашивала она.
— Нет, я привыкла полагаться на обычную, — ответила я. — Она-то мне как раз и подсказывает, что на Большой Затонской не живут бизнесмены, даже такие ненадежные, как ваш Ситный.
— Что же такого особенного в этой улице? — удивилась мисс Фридлендер.
— Сами увидите, — сказала я. — Уже недолго осталось.
На Музейной площади я свернула направо — увидев собор, моя клиентка зацокала языком, — затем налево и, проехав под мостом, вывела «Фольксваген» на Большую Затонскую.
Пыльная безжизненная улица казалась белесой от яркого солнца. Такими же выгоревшими выглядели и фигуры редких прохожих, лениво плетущихся вдоль серых заборов. Картину оживляла лишь сверкающая синева речной глади, время от времени возникавшей в промежутках между деревянными домами. Наконец с одной стороны дома кончились, и мы увидели песчаный берег, на котором лежали три-четыре деревянных лодки. Вдали на середине реки зеленела полоса большого острова.
Мисс Фридлендер пришла в экстаз от увиденного и, обернувшись через плечо, принялась объяснять своему бухгалтеру, что это и есть Русь, заповедная и загадочная. По-английски это звучало особенно дико. Негр слушал, сохраняя полнейшее равнодушие.
— Ты ничего не понимаешь, Джимми! — обиделась мисс Фридлендер, и, признаться, я была ей за это благодарна.
Мы подъехали к неприглядному деревянному дому, крытому ржавым железом, и остановились. На лавочке у двора сидел лохматый небритый мужчина в майке и курил скрюченную сигарету, держа ее желтыми от никотина пальцами. Лицо у него было опухшее и злое.
Мы вышли из машины. Мисс Фридлендер оглядывалась с большим любопытством. По-моему, она еще не сообразила, что мы прибыли по тому адресу, который ей всучили в адресном столе, она, вероятно, полагала, что у нас просто остановка в живописной местности.
