И суть работы охранника как раз в том и состоит, что он должен всегда быть готовым к тому, что это может случиться — и, разумеется, знать, что ему делать, когда все уже произошло. Конечно, умение стрелять, рукопашный бой и способность непринужденно послать противника в длительный нокаут очень важны. Но гораздо важнее иметь отличную психологическую подготовку. Потому что всего этого — стрельбы, драки и тому подобного — он просто не должен допустить. Предотвратить, насколько это возможно, физическое столкновение, все максимально сгладить и уйти от конфликта, естественно, уводя при этом своего клиента, — вот его главная и приоритетная задача. То есть, другими словами, осуществлять профилактические мероприятия.
Мои рассуждения о сущности охранной профессии были прерваны появлением в зале очередного посетителя, парня с напряженными глазами и широким простоватым лицом. Он спокойно, не оглядываясь, прошел до середины зала, а затем остановился, словно еще не зная, где расположиться. Парень не выделялся ничем особенным, и в другое время вряд ли бы привлек мое внимание. Но именно это небольшое несоответствие между уверенным видом завсегдатая и неожиданной остановкой на полпути от явного незнания куда сесть и насторожило меня.
Застыв в таком положении не более чем на секунду, он выбрал столик недалеко от меня, ближе к бильярдным столам, и, загремев стулом, сел за него.
Мне было хорошо видно его в ровном зеленом свете светильника, олицетворявшем собой так любимый Аликом драгоценный камень. После первых же секунд наблюдения за парнем я мысленно определила его в группу своих потенциальных подопечных. Дело в том, что сама идея и внутренняя атмосфера «Изумрудного сада» подразумевали печать интеллекта на лице. У моего объекта наблюдения такая отметина присутствовала лишь в виде самого легкого наброска.
Усевшись за стол, он сразу же взял со стола и сунул себе в рот деревянную зубочистку. Секунд через десять она была буквально измочалена наполовину и теперь, как белка в дупле, то исчезала у него между зубами, то выглядывала снова. В неярком свете его лицо представлялось плоским, словно вырезанным из бумаги. Про таких обычно все ясно сразу. Пальцами и мышцами они шевелят не в пример лучше, чем мозговыми извилинами, и имеют взгляд людей, чья совесть не знает сомнений.
Вскоре со стороны входа раздались слегка приглушенные веселые возгласы, и в зале появилась компания из двух юношей и трех девушек. Один из парней всем своим видом напоминал сына сверхбогатого человека с выражением усталости от собственной популярности на лице. Они заняли один из столиков, и в воздухе повеяло дорогими духами. Судя по всему, они чувствовали себя абсолютно в своей тарелке. Выделенный мною прежде плосколицый парень сопроводил компанию недоброжелательным взглядом. Исходившее от них вызывающее счастье заметно раздражало его.
