— Зато про первое знал, — не мог успокоиться Григорьев. — И так поступать просто глупо и непростительно. Хватит выделываться — дело надо делать. Вот пусть только покажется мне на глаза.
— Но вы уже хорошо себя чувствуете? — вмешалась в разговор Светлана с несекретарской заботой в голосе.
Кстати, только секретарша обращалась к шефу на «вы». Все остальные говорили «ты», даже молодой Александр.
— Со мной все нормально, — сморщился Андрей. — Все. Давайте работать.
— Вот и хорошо, — Наташа встала и по-товарищески похлопала его по плечу, проходя мимо.
В тот момент, когда все уже были на ногах, телефон разразился резкими звонками. Григорьев схватил трубку, а через несколько секунд порадовал общественность крепким выражением.
— Ах ты сукин сын, — с чувством ответил Андрей кому-то на том конце провода. Впрочем, все поняли кому. Даже я. — Ты где? Едем. Мы с тобой еще поговорим.
— Приехал? — улыбнулась Наташа.
— Явился, — скептически улыбнулся в ответ шеф.
Все быстро разошлись по своим местам. Я тоже поднялась и прошлась, чтобы размять ноги.
— Ваш Георгий из Москвы приехал с товаром? — задала я вопрос Григорьеву.
— Ты быстро все улавливаешь, — веселым голосом ответил Андрей. — Представляешь, из Москвы позвонить ему в лом. Звонит, когда уже здесь у окон стоит.
— Он что, уже возле офиса?
— Нет, это я образно говорю. Он на складе в Ленинском районе. Сейчас туда поедем, машину разгружать надо.
— Неужели ты сам будешь разгружать? — поддела его я.
— Да нет, просто я так волновался с этим товаром, что хочу сам за разгрузкой проследить, чтобы все было как надо.
— Ну хорошо. На склад, значит, на склад.
Григорьев отдал еще кое-какие распоряжения, и мы пошли вниз на улицу.
— Не забудь, что ты выходишь после меня, — напомнила я Григорьеву, пользуясь тем, что никого около нас не наблюдалось. — Не торопись и не высовывайся сразу, только через три секунды можешь выходить.
— И что? Ты за три секунды сможешь оценить обстановку? — недоверчиво произнес Андрей.
— За три секунды можно сделать очень многое. Ты даже представить себе не можешь, сколько. Особенно если от этих трех секунд зависит чья-то жизнь.
— Ладно, верю.
Я вышла из подъезда и огляделась вокруг. Ничего. Создается такое впечатление, что тот, кто намеревался убрать Григорьева, решил устроить себе передышку. А как еще можно объяснить полное спокойствие в течение более чем двух суток? Либо преступник ждет удобного момента и внимательно следит за каждым нашим шагом, либо готовится к чему-то особенному. Или же у него вовсе поменялись планы.
