Но он не может не знать, что произошло. И что я была рядом.
…Но все-таки не это главное. Главное — другое: кто же убил Рощина?
Конечно, дилетанту со стороны было бы ясно: убила я. Руки в крови, да и вообще кому еще, кроме как не мне?
Но Дубнов и менты, которым он меня не сдал, — не дилетанты и не люди со стороны. И для них, конечно, далеко не все так определенно. И вообще — странный убийца, который не уходит с места своего злодеяния, да еще перемазывается в крови, как мясник, только что забивший борова.
И еще эти провалы в памяти. Как тогда — в поезде. Как тогда…
Ах, чер-рт!!
Я приподнялась с коврика, на котором лежала, будучи прикована к батарее. Да! Как же я сразу не подумала… конечно, это бред, но в этой ситуации любой бред может оказаться правдой.
…Но хотелось бы, чтобы моя гипотеза так и закончила свой век — на сугубо гипотетическом уровне.
* * *
Данила Зверьков по прозвищу Зверек любил хорошо покушать. Еще бы — вся его стокилограммовая комплекция требовала побольше белков, жиров и углеводов. Да еще сдабриваемых хорошим темным пивом, которое Зверек всегда предпочитал светлому. Вот и сейчас, в два часа ночи, после жуткого наверчивания феерических событий и буйных страстей в «Жемчужном саду», он сидел и ужинал в кафе «Кобра».
Название не смущало Зверька: он назаказывал уйму мясного, фруктов, пива и теперь сидел и целе-устремленно поглощал все это.
Легкая фигура скользнула перед ним, Зверьков поднял голову и увидел, что за стол к нему садится миловидная девица с недвусмысленной улыбкой на губах.
— Не помешаю? — спросила она. — А то все занято.
— Мгм. Не.
— Кстати, меня зовут Наташа.
— Э… Данила. Пиво пьешь?
— Если предложите, — улыбнулась она и, неожиданно для Зверька, положила руку на его плотное колено.
— Э… ну, бля… ща.
Девица протянула к его колену вторую руку, и тут захмелевшему и сытому Зверькову почудилось, что его что-то кольнуло в ногу. Он вздрогнул и недоуменно вскинул на нее маленькие темные глазки:
— Ты че, бля?
— Ой… я, кажется, поцарапала вас ногтем, — смутилась Наташа. — Простите… Данила.
— Ну и когти отрастила…
— Я и говорю: извините.
— Да не… ниче. Можно на «ты» ваще-то, — снисходительно позволил Зверек и хотел было сказать, что можно и поближе познакомиться, как вдруг странное ощущение возникло у него в горле и выше, словно гортань и носоглотку свело спазмом. Словно ему засадили туда упругий распор, который медленно, но верно разрывал ткани шеи, ломал и выворачивал хрящи, окаменевал где-то под подбородком, в том месте, где расположен кадык… а потом выламывался, поднимая волны боли.
