* * *
— Это самое… главное, чтобы Крылов не проснулся до завтрашнего утра.
— Ет-та па…пачиму?
— Потому что если он проснется, то снова начнет всякий кипеж заваривать… Как он сегодня уши поставил, когда приволокся под утро на катке… асфальтоукладчик который. Он же напрямую поехал.
— Эта… не видел.
— Конечно, не видел. Ты ж сегодня как проснулся… к обеду, так сразу за пивом и побежал. На сад Нины Борисовны и не взглянул, так спешил похмелиться.
Немякшин мутно посмотрел на Ковалева, который с аппетитом уписывал отбивную размером едва ли не с полотенце для мытья рук, и ответил следующим замечательным образом:
— А чев-во? Ета самое… ета самое… какой каток? При чем тут… это самое… сад Нины Борисовны?
— А при том, что этот придурок Крылов въехал в него через забор. Представляешь, что будет, если въехать в забор на катке и наехать при этом на пальму?
— Предста-вля-ю, — отозвался Немякшин и тут же услышал над ухом звонкое:
— А вот я не представляю.
Паша поднял глаза и пробормотал:
— Же…женя?
Я уселась рядом с Костей Ковалевым и весело улыбнулась прямо в глаза несколько опешившим парням:
— Да, это я. А что вы там говорили про гражданина Крылова? Кажется, он пришел сегодня утром, будучи пьяным не иначе как в полнейший хлам?
— Д-да.
— Кажется, это мы с ним немного перепили, братцы. А вообще — я хотела бы посоветовать вам уделять меньше внимания алкогольным напиткам. Кстати, я хотела спросить: а как это вы сюда попали?
— У тебя голос, как у этой жабы из тупого сериала про крутых суперменистых америкашек, которые лезут не в свои дела… этого… «Ее звали Никита». Где там еще телка ходит и всех мочит, — хмуро сказал Ковалев. — Такая… пучеглазенькая. Ты что, тут по приглашению, как и мы, или снова работой на богатого папика осчастливили?
Я пожала плечами:
— Что-то ты, Костя, сегодня какой-то… мизантропически озабоченный.
— Не мизантропически… не озабоченный, — немедленно откликнулось нигилистически настроенное эхо в лице Паши Немякшина. — А вообще… давай выпьем. И телки тут… ниче телки.
Бессвязный вербальный набор Паши завершился басовитым хрюканьем, после чего хлопец поднялся и передислоцировался к каким-то фотомодельного вида хохочущим пьяным девицам. Я же наклонилась к Ковалеву и негромко произнесла:
— Не нравится мне все это. Не нравится, Костя. Учти, Ковалев.
— Ты о чем это? — Он недоуменно прищурился, но я уже поднялась и направилась к Рощину.
А примерно через час произошло непредвиденное…
* * *
