— Ага, факт общеизвестный, — с сарказмом сказала я и, выбравшись из машины, захлопнула дверцу. — Давай, пока. Жду со жрачкой.
— А поди ты! — махнул рукой сторож.
Двигатель «Нивы» взревел. Я посмотрела вслед уезжавшей машине и пошла к бане.
— Ну, что он сказал? — с порога спросил Феофанов. Он съел одну банку кильки, половину пачки крекеров и голодными глазами смотрел на вторую банку.
— Ничего существенного наш новый друг не сказал. Проверял, как мы тут устроились, — ответила я, опускаясь на лавку. В предбаннике благодаря жарко пылающей печке становилось все теплее.
— Да, друг, — буркнул Феофанов. — Заложит он нас! Точно говорю. — Он встал, подошел к печке и, открыв дверцу, принялся шурудить в ее раскаленных недрах кочергой.
— Что вы там копошитесь? — устало спросила я его. — И без вас прогорит. Нечего лазить, только дыму напустите.
— Надо дровишек подбросить, — пробормотал Феофанов, игнорируя меня, и тут же исполнил задуманное, отправив остатки топлива в печь.
— Ну какого черта? — спросила я безразлично. — Сейчас и так жарко, а к утру без дров окочуримся.
— Не окочуримся, — убежденно сказал Феофанов. — Стены не должны охладиться за столь короткое время. Я-то в материалах разбираюсь, уж поверьте моему архитектурному образованию и опыту работы.
— Вы часто раньше бани топили? — поинтересовалась я.
— Нет, но какая разница? Теплопроводность материалов везде одинакова.
Я молча скинула с себя верхнюю одежду, взяла снятый с чердака дубовый веник.
— Не попарить? — робко улыбнулся Феофанов, однако, встретившись со мной взглядом, мигом погрустнел.
В доме в шкафу я нашла ситцевое платье хозяйки. Помывшись, надела его, а грязную одежду постирала и развесила на веревках, которые по моей просьбе натянул Феофанов. Затем я послала мыться его. Несколько раз над дачным поселком пролетал вертолет. Из трубы бани шел уже лишь горячий воздух, поэтому пилоты вряд ли что заметили.
Феофанов еще торчал в парилке, когда возвратился сторож. Ворвавшись в баню, он безапелляционно заявил:
— Все, убирайтесь отсюда. Вокруг ментов туча. Меня остановили, проверили машину. Потом стали пытать, не видел ли я двоих подозрительных в маскировочных куртках и штанах. Наверное, про вас базарили. Еле отбрехался. Нет, мне это не надо. На хрена?
— Как на хрена? Ты уже завязан с нами, — ответила я твердым, как сталь, голосом. — Если нас поймают, мы же под пытками сознаемся, что были здесь. И даже если мы не расколемся, что ты уже узнал про деньги, тебя все равно уберут, на всякий случай, потому что ты нас видел и мог что-то узнать.
