— Слышь, ты, «моя твоя не понимай»! Вот здесь, где у меня палец, поставишь крестик. Это будет вместо подписи у тебя, понял? Да не спеши, дурачина! Ты хоть ручку-то в руках держал когда-нибудь?
На лице индейца не дрогнул ни единый мускул. Он спокойно взял протянутое ему перо и вывел в указанном месте аккуратный крестик. А потом, через запятую, еще два.
— Что ты делаешь? Что это значит? — всполошился портье. — Что означают эти два креста, чучело?!
— Они означают степень доктора философии, которую я получил в Гарварде, — невозмутимо ответил чероки.
Немая сцена, последовавшая за этими словами, не поддается описанию…
— Я позвонила в банк и заказала пропуск на твое имя, — щебетала тем временем Марина. — Но про телохранителя говорить не стала, сказала, что ты мой референт. Не хочу, чтобы этот гад подумал, будто я его боюсь! Хотя… хотя знаешь, Женечка, я все-таки боюсь… — сказала Гонопольская упавшим голосом.
— Волков бояться — в лес не ходить, — заметила я философски. — Конечно, лучше бы тебе пока отсидеться. Но, с другой стороны — нельзя же отсиживаться всю жизнь! В общем, держись моих инструкций и не допускай, чтобы кто-нибудь приближался к тебе ближе чем на три метра.
Марина кивнула и пробормотала:
— Эх, не догадалась я. Надо было еще вчера бронежилет купить… Какой-нибудь такой… дамский…
И все же она немного воспрянула духом, когда, полностью готовая к выходу, встала перед большим зеркалом в прихожей и окинула себя оценивающим взглядом. Она была ослепительно хороша.
Вместо того чтобы явиться на судьбоносную встречу со своим врагом и со своим наследством в строгом, как я ожидала, классическом костюме и белой блузке, Гонопольская решила эпатировать недоброжелателей уже одним своим внешним видом. Ей очень шло это оригинальное прямое черно-белое платье с цветочным принтом и крупной брошью у стоячего ворота, которое дополнили глянцевый жакет с жемчужными пуговицами и мягкая сумочка из кожи неизвестного животного. Тщательно расчесанные волосы легли по обе стороны лица ровными волнами, синие глаза сверкали вызовом.
— Ну выходим! — притопнула ножкой клиентка и, вздернув подбородок, направилась к выходу.
