— Вот, убрала.
— Нет… Совсем убери…
Желание клиента для нас закон. Я сгребла коробку со странным подарком вместе с фольгой и бантом и вынесла все на кухню. Там, помедлив, вынула из подставки большой кухонный нож и сделала круговой разрез в голове Мальвины и в ее туловище: вдруг таким вот экстравагантным способом нам кто-то попытался передать записку или какой-нибудь другой, более мелкий предмет? Но внутри Мальвины не было спрятано ровным счетом ничего, и пришлось признать, что я напрасно изуродовала красоту, созданную умельцами Пензенской игрушечной фабрики.
— Женя! — слабо позвала Марина из комнаты.
Гонопольская по-прежнему подпирала спиною стену и крепко жмурилась — как испуганный ребенок.
— Эй, очнись! Слышишь? Нету больше куклы, она покоится в мусорном ведре.
— Да? Ой, хорошо-о…
С Марины будто сняли огромный груз. Она несколько раз глубоко вздохнула и открыла глаза. Теперь в их прозрачной синеве плескался неприкрытый ужас.
— Господи, Женя… Надо же такое пережить… Ты ничего не поняла, да?
— Откровенно говоря — ничего.
— Ну еще бы… Ведь куклу прислали именно мне… Слушай, Женька! Это привет с того света!
— Че-го?
— Да, да! Ты просто не знаешь… Кукла Мальвина! Так меня называл Стас. Давно, еще со школы… Так и говорил мне: «Ты — моя Мальвина». А теперь его убили, и кто-то… ведь не мог же он в самом деле сделать это сам… И кто-то решил мне об этом напомнить! Прислал куклу… Зачем? Чтобы напомнить о его смерти? Но ведь я же не виновата в том, что Стаса убили! Тем более что на самом деле хотели убить меня!
— Если это так, то мы можем легко вычислить этого шутника с необыкновенно развитым чувством черного юмора! Кто знал, что твой Стас называл тебя Мальвиной?
— Ой, да очень-очень много народу, Женька. Весь наш класс и еще сто человек. Мне тогда нравилось, что меня так называют. Имя красивое, да и сам образ — красивая девочка с голубыми волосами… из сказки…
Мне невольно пришло в голову, что покойный Стас был чрезвычайно романтической натурой. И наблюдательной — ведь девушка по имени Марина была и в самом деле очень похожа на героиню всем известной книжки. Синие глаза и тугие щеки, пухленькая полудетская фигура — о да, очень похожа! Вот только волосы у Гонопольской не голубые, но при современных достижениях парикмахерского искусства добиться этого раз плюнуть — в любом салоне.
Стоп! Я отогнала ненужные мысли. Итак, дело приобретало никому не нужный мистический оттенок. Будучи реалистом, я не верила ни в филиппинскую медицину, ни в заряженную воду, ни в экстрасенсов, ни в посылки с того света. А это значит, что кукла Мальвина имела вполне реального отправителя, из плоти и крови, и этому отправителю…
