— Ну что, милая, — яростно прошипела в ухо женщине главная бандит-леди, — не желаешь поделиться с нами честно нажитым?
Девицы производили впечатление весьма самоуверенных и опытных бандиток, что еще больше напугало подвернувшуюся им жертву. Та хоть и старалась держаться молодцом и не выказывать страха перед малолетками, но в душе понимала, что от столь прямого и «заманчивого» во всех отношениях предложения вряд ли сумеет отказаться. Своя жизнь, несомненно, дороже золота и денег, даже если те и последние.
— Ну че застыла, как корова во время дойки, — угрожающе пробасила одна. — Быстро снимай золотишко. Давай, давай, пошевеливайся!
В считаные минуты все ценное с рук, шеи и ушей женщины перекочевало в загребущие лапки юных разбойниц, которые, не удовлетворившись этим, принялись потрошить сумку, нагло сорванную с плеча бедняжки. Внутри девчонки нашли серебристый сотовый телефон одной из новых моделей, кошелек с пятисотенными бумажками и несколько банковских карточек.
— Эту хреновину брать или как? — подняв вверх одну из карточек, засомневалась девица-переросток.
Напарницы переглянулись, видимо, не совсем представляя, что с такой находкой следует делать и как использовать. В конце концов решение снова приняла та, что удерживала потерпевшую за волосы, приставив к ее шее нож:
— Бери, потом разберемся. Не пригодятся — выкинем.
По правую сторону треснула ветка. Вздрогнув, «красавицы» резко повернулись в ту сторону, откуда послышался шум, и увидели еще одну солидно выглядевшую тетку в дорогой кожаной короткой курточке…
Это, конечно же, была я — Евгения Охотникова, телохранитель и свободолюбивый борец за справедливость. Успев преодолеть разделяющее меня и грабительниц расстояние, я некоторое время просто наблюдала за подростками со стороны, изумляясь их наглости и напору. За своим увлекательным занятием девицы вовремя не заметили моего присутствия, так что мне даже пришлось произвести некоторый шум, чтобы привлечь-таки к себе их внимание. Зато теперь я уж точно оказалась в центре событий.
— Помощь не нужна? — глядя в упор на малолетних хулиганок, с вызовом спросила я и сделала несколько шагов вперед, чтобы те получше меня разглядели.
— Не нужна, — агрессивно ответила одна, пряча за спину сумочку, сорванную с плеча ограбленной женщины. — Идите себе своей дорогой.
— Мы вас не трогаем, и вы к нам не лезьте, — поддакнула другая.
— Вам, может, помощь и не нужна, а вот ей, кажется, была бы весьма кстати! — Я кивнула на дрожащую, как осиновый лист, и обобранную до нитки женщину. При моем появлении нож с ее горла поспешно убрали. Осталась лишь рука, слегка оттягивавшая голову жертвы за волосы. Бедняга не смела вымолвить ни слова, боясь разозлить нахалок просьбой о помощи. Крик замер у нее на губах, а на лице застыла маска ужаса. Впрочем, я подозревала, что причина молчания женщины крылась еще и в острие ножа, упиравшегося в данный момент куда-нибудь в спину или ребра.
