— Все, Абдалла, теперь ты нам не нужен, — вздохнула я. — Будем от тебя избавляться. Переведи ему, — кивнула я бедняжке Марианне.
Та опасливо произнесла несколько слов. Курд дернулся, в его глазах заиграл злобный огонь.
— Убивать мы тебя не будем, так уж и быть. — Нет, лишние трупы на территории чужого государства нам ни к чему. В полицию он обращаться не будет, поскольку сам с ней не в ладах. — Все, Абдалла, не стреляй больше и не покупай русских девок в Анталье.
Марианна перевела ему, но Абдалла, похоже, не раскаялся в содеянном. Его глаза по-прежнему горели злобой.
Наступало утро. Мы стояли посреди довольно широкой равнины, голой и унылой. Вдали в дымке чернели горы. На развилке стоял указатель расстояний на дорогах, которым тут же заинтересовался любознательный Антон.
— Диярбакыр — 50 километров, Эрзурум — 420 километров. Эх ты, ни фига себе, Эрзурум! — воскликнул он.
— Мы туда не поедем, — тут же отрезала я.
— Я не к тому, — неожиданно послышались какие-то мечтательные нотки в голосе литератора. — У Пушкина было «Путешествие в Эрзурум», а я подумал — как хорошо бы звучало: Антон Некрасов, «Путешествие в…» как его там… — прищурился журналист, — в Диярбакыр, вот!
Некрасов с трудом выговорил название и вновь посетовал на отсутствие спиртного.
— Ничего, вернемся в Анталью, там напьешься. А потом отправишься давать показания полиции.
Некрасов заметно погрустнел при этих словах.
— А нет у них никаких улик против меня! — выкрикнул он тоном обиженного ребенка. — Нет, и все!
Движение по трассе было не очень оживленным, но вскоре рядом с нами остановилась легковушка. За рулем сидел мужчина средних лет.
— Диярбакыр, — произнесла я одно слово и показала ему пачку турецких лир.
Мужчина кивнул и пригласил нас в салон. Вскоре выяснилось, что это, слава богу, не курд, а турок, и он — о счастье! — хоть как-то владеет английским. Кое-как мы рассказали ему о своих несчастьях, опустив некоторые кровавые подробности. Турок не любил курдов, считал их диким народом, регулярно отравляющим жизнь всем законопослушным гражданам страны, и поэтому участливо выслушал нас. А потом сказал, что его машину вряд ли будут останавливать — он какая-то местная шишка. Это была явная удача.
«Йол-контрол» мы проехали успешно, турок бросил пару фраз автоматчикам, и те сразу же кивнули нам, чтобы мы проезжали. «Кажется, начинается фарт», — подумала я и стрельнула у турка одну сигарету. Расплатилась я с мужчиной щедро, но он, похоже, рассчитывал на продолжение знакомства. Причем не со мной, а с Марианной, которая ему неожиданно приглянулась. Но тамбовская уроженка была по горло сыта восточными мужчинами и испуганно жалась к моему плечу.
