Вся ситуация настолько изменилась, что сразу и не сообразишь, что делать. Было поручено следить за Челидзе, так он теперь мертв, чего никто не ожидал. Но не сидеть же сложа руки! Нужно делать хоть что-нибудь! И хотя моей вины в его гибели нет, отчитываться перед Савельевым все равно придется, поэтому нужно попытаться хотя бы разобраться с турком.
Заскочив в свой номер, я быстренько взяла у Андрея ключи от машины и снова вышла в коридор.
— Веди себя тихо, — предупредила я девицу, — тогда все будет нормально и я тебя отпущу. А иначе сейчас первым делом сдам в полицию, тогда проблем не оберешься. У тебя документы-то есть?
Девчонка промолчала, но за мной пошла послушнее, из чего я сделала вывод, что никаких документов у нее нет и встреча с полицией ей ну никак не нужна.
— Тебя, кстати, как зовут? Ты русская вообще? — спросила я, когда мы уже спустились вниз.
— Я из Кишинева, — жалобно проговорила девица. — Меня зовут Руслана.
— Сейчас мы с тобой сядем в машину, — продолжала я, — и поедем искать твоего сутенера. А ты мне по дороге еще раз расскажешь обо всем, что видела и знаешь. Уже поподробнее.
— Да ничего я не видела! — вдруг встрепенулась девица.
— Ладно, только тихо веди себя, — махнула я рукой.
В вестибюле было спокойно. Видимо, в отеле еще не поняли, что на одном из этажей произошло убийство. Здесь все было как обычно: из бара доносилась музыка, народ вовсю развлекался караоке. На мотив песни «Нотр-Дам» какой-то пьяный голос выводил что-то совершенно безумное.
Никто не сделал попытки нас остановить, так что мы спокойно миновали холл, вышли на улицу и направились на стоянку машин. По пути, правда, компания из трех турок сделала попытку к нам пристать — действительно, куда это две девицы, одна из которых причем совершенно определенного вида, без мужского сопровождения отправились на ночь глядя?
Я отмахнулась от назойливых кавалеров и, пробормотав по-английски «ноу, ноу», проследовала мимо. Турки поцокали языками, покричали что-то вслед, но отстали, и мы с Русланой подошли к машине.
— Куда ехать? — спросила я у Русланы, сев за руль.
— Куда? — растерянно повторила она.
— Куда ехать? — прикрикнула я, теряя терпение. — Где искать твоего турка? Как его зовут?
— Метин его зовут.
— Хорошо, что не кретин, — хмыкнула я. — Где этот Метин? Ты вообще где живешь?
— Я… Это… Мы все живем на квартире, тут, в большом доме.
— Где этот дом?
— Болукемини называется, их три таких, похожих друг на друга.
