Вот ведь тип. Нашли же кого начальником пресс-службы администрации города поставить.
Виктор Федорович поднял телефонную трубку.
— Юлечка, уноси, — квакнул туда.
Вошла секретарша, собрала все пустые и полупустые блюда на один поднос и удалилась, традиционно улыбнувшись. Ополовиненную бутылку коньяку Зайберт тщательно закрыл и поставил в тумбочку своего стола.
Я поднялась.
— Ну, что же, — сказала я, — до свидания, Виктор Федорович. До завтра. Завтра же в любом случае увидимся? Пресс-конференции всякие и так далее.
— Да-да-да, — невнимательно ответил Зайберт, озираясь по сторонам.
— Если я окончательно не разболеюсь, — добавила я, — все-таки весна — пора простуд…
— Вы уж не болейте, — пожелал Виктор Федорович, — и вообще, — он вдруг весело подмигнул мне, — завтра вечером приходите ко мне в гости. Сабантуйчик маленький устроим… Сам министр будет.
— Министр? — поразилась я. — Он же — лицо официальное. Как же он — просто так, возьмет и к вам в гости зайдет?..
— Зайде-от! — уверенно сказал Зайберт. — Вы же знаете, что министр не в первый раз в нашем городе?
— Знаю.
— Ну, вот, — кивнул Зайберт, — теперь даже традиция сложилась — как министр в Астану едет, так обязательно в Петропавловске задерживается… И ко мне в гости заходит обязательно…
— Ой, а разве можно мне? — продолжала я не верить. — Там все-таки узкий круг… Политическая элита…
— Да ладно! — отмахнулся Виктор Федорович. — Элита… Все люди — братья, между прочим. И кроме того, — он снова понизил голос до интимного шепота, — кроме того, у меня к вам небольшая просьбочка будет…
Вот это уже интересно. А я-то думала, что это Зайберт такое гостеприимство начал вдруг проявлять?
— Какая просьбочка? — простодушно спросила я.
— Да не просьба даже, а… так, — Виктор Федорович небрежно поиграл бровями, — ерунда, одним словом…
— А все-таки?
— Понимаете, Ирина Зиновьевна, — снова зашептал он, — в последнее время про министра какие-то слухи неприятные ходят.
— Да?! — поразилась я. — Какие?
— Ну, что он якобы всяческие махинации крутит… Какие-то связи в мафиозных кругах имеет. Словом — напридумывали наши коллеги, газетчики всякого, — Виктор Федорович хихикнул, — такое прочитаешь иной раз, что… взял бы, да и на первом суку.
В глазах Зайберта при последних словах внезапно вспыхнула неподдельная, самая настоящая злость. Я ахнула, прикрывши рот ладошкой.
— Шучу, конечно, шучу… — он мгновенно превратился из Зайберта-злодея в Зайберта-добряка, — никого вешать, конечно же, ни на каком суку не стоит…
