Даймонд представляет собой единственного исполнителя Сатанинского металла 80-х, который представлял из себя нечто большее, чем позёр, использующий дьявольский образ для того чтобы шокировать публику. Разница между его откровениями о личных пристрастиях и театром масок его сценического персонажа стала особенно отчётлива, когда в блэк вливалась новая кровь в 1990-91 годах. Трудно себе представить, что Кинг Даймонд способен заставить кого-либо повторить злодеяния, описанные в его композициях. Этот стимул проявился во всё более открытых богохульствах групп, которые развили эту тематику дальше и дали молодёжи более дурманящую смесь.
Боги грома: Bathory
Вместе с Venom шведская группа Bathory стала провозвестником эволюции современного блэк-метала. Название группы происходит от имени "Кровавой Графини" Эржебет Батори, венгерской аристократки, которая в 18-м веке была осуждена за убийства сотен молодых девушек, в чьей крови она предположительно купалась, чтобы сохранить красоту своей юности. С очень большой вероятностью можно утверждать, что ранняя песня Venom "Графиня Батори" с альбома "Чёрный металл" послужила прямым вдохновителем для названия группы, поскольку в самом начале карьеры звук и вид Bathory во многом обязаны английским основателям блэка. Движущей силой группы является Пуг Рогерфельдт (Pugh Rogerfeldt), использующий более привлекательное сценическое имя «Квортон» (Quorthon), хотя за всё время своей карьеры Bathory не отыграли ни одного концерта вживую. Квортон описывает первые усилия группы:
В то время мне было лет 15 и я помогал звукозаписывающей компании прослушивать новые команды, потому что в то время шло вроде как наступление металла, благодаря "новой волне британского металла". В то время я узнал что они готовят какой-то металлический сборник из пяти или шести шведских команд и я попросил: пожалуйста, послушайте мою группу, потому что мы играем новый и очень крутой хэви-метал. Это было в январе 1984 года,
Я думал, что нас больше не пустят в студию, потому что звучание у нас было очень грязным. Но оказалось, что 85–90 % отзывов, которые пришли в звукозаписывающую компанию после выхода этой записи (пластинка называлась "Скандинавская металлическая атака"), были по нашей песне. И тот парень из компании позвонил мне и сказал: "Эй, тебе надо снова собрать свою команду и написать материал, потому что этим летом вам надо записать полноразмерный альбом".
Я думал, что мы продадим две или три тысячи копий, а этот альбом продаётся бешеными темпами и девять лет спустя. Это меня до сих пор удивляет, поскольку запись обошлась мне примерно в двести долларов и была сделана за 56 часов в 12-ти дорожечной демо студии к югу от Стокгольма. С тех пор мы записывали каждый альбом в более или менее "заимствованное время", поскольку у нас не было никаких амбиций до тех пор как Импортант Рекордз (Important Records) попросила нас сделать тур с Celtic Frost и Destruction летом 86- го. Пока все это происходило, у меня конечно же не было постоянного состава, потому что, если вы знаете хоть что-нибудь о шведской музыке в ту пору, все музыканты старались изо всех сил подражать Европе (Europe)! Так что когда я затаскивал ударника на репетиционную базу и ставил ему первую пластинку Bathory, он тут же хватался за голову: О, нет! О, нет! В то время не было той традиции и той атмосферы в дэт-метале, что есть сейчас… Все думали, что у меня мания величия или что-то в этом роде, но на самом деле это была не моя ошибка — мне надо было родиться в месте типа Сан-Франциско или Лондоне, где мне было бы гораздо легче сколотить банду.
