- И ты подняла этот вексель?
- Ясное дело, - ответила Ева Лотта.
- И что ты с ним сделала? - затаив дыхание, спросил он.
Ева Лотта немного подумала. Пока она думала, стояла мертвая тишина. И только на яблоне по-прежнему чирикал зяблик.
- Не помню, - в конце концов сказала Ева Лотта.
Комиссар слабо застонал.
- Но уверяю вас, это был всего-навсего маленький клочок бумаги, - повторила девочка, желая утешить его.
Тогда комиссар, взяв ее за руку, медленно и отчетливо объяснил ей, что вексель - очень важный документ, по которому можно узнать, что у кого-то одолжили деньги и что обязуются эти деньги вернуть. И подтверждают свои слова подписью. Человек, убивший Грена, сделал это, так как у него, очевидно, не было денег вернуть долг. Он хладнокровно застрелил человека, чтобы получить обратно свои векселя. А Ева Лотта считает их столь незначительными! Ведь на клочке бумаги, потерянном убийцей на тропке, должна стоять его фамилия. Понятно ли теперь Еве Лотте: она абсолютно обязана вспомнить, что она сделала с векселем?
Ева Лотта понимала это. И она, в самом деле, напряглась, пытаясь вспомнить… Она помнила, как стояла там с векселем в руке. Помнила, что именно в эту минуту раздался ужасающий удар грома. А больше ничего не помнила. Да, разумеется, еще то страшное, что случилось вслед за этим. Но о векселе она ну ничегошеньки не могла больше вспомнить. Грустно призналась она в этом Комиссару.
- А ты, случайно, не прочитала на бумажке его фамилию? - спросил комиссар.
- Нет, не прочитала, - ответила Ева Лотта.
Комиссар вздохнул. Но тут же сказал самому себе, что такой легкой сыскная работа быть не должна. Допрос девочки и так многое дал. И нельзя требовать, чтобы фамилию преступника тебе преподнесли на блюдечке. Прежде чем продолжить допрос Евы Лотты, он отдал по телефону приказ в полицейский участок, чтобы прочесали каждый клочок земли в Прерии. Разумеется, само место преступления было тщательно осмотрено, но бумажку могло занести ветром очень далеко. А вексель необходимо найти.
Затем Еве Лотте пришлось рассказать, как она наткнулась на Грена. Теперь она, время от времени глотая комок в горле, говорила очень тихо. И папа ее закрыл лицо руками, чтобы не видеть испуганных глаз девочки.
Но теперь, вероятно, допрос скоро кончится. У комиссара осталось всего несколько вопросов.
Ева Лотта уверяла, что убийца абсолютно не из их города, потому что она бы узнала его. И вот тут комиссар спросил ее:
