Был ли пленник так уж беззащитен? Он и сам размышлял по этому поводу, а наразмышлявшись вволю, неожиданно вскочил со стула и совершил дикий прыжок к двери в безрассудной попытке обрести свободу. Но это кончилось самым жалким образом. Секунда, и три пары крепких мальчишеских рук обвились вокруг него и довольно бесцеремонно отвели Андерса назад.
- Э, нет, - сказал Сикстен. - Так легко не отделаешься. Получишь свободу, когда я этого захочу, и ни минутой раньше. А может, через несколько лет. Кстати, куда вы спрятали Великого Мумрика?
- Да, куда вы спрятали, например, Великого Мумрика? - спросил Юнте, требовательно ткнув Андерса в бок.
Андерс хмыкнул и стал извиваться словно червь. Дело в том, что он ужасно боялся щекотки. Но когда Сикстен увидел это, улыбка озарения мелькнула на его лице. Он был рыцарем ордена Алой Розы и не истязал своих пленников. Но кто сказал, что их нельзя щекотать?
Он играючи сунул указательный палец прямо в живот Андерса. Какая удача, просто сверх ожидания! Андерс зафыркал, словно бегемот, и стал извиваться еще сильнее.
Ну и оживились же Алые! И все втроем набросились на свою жертву! А несчастный предводитель Белых Роз застонал, запищал, заикаясь от смеха.
- Куда вы спрятали Великого Мумрика? - спросил Сикстен, проведя на ощупь пальцем по его ребру.
- О!… О!… О!… - задыхался от смеха Андерс.
- Куда вы спрятали Великого Мумрика? - спросил Бенка, целеустремленно щекоча ему пятки.
В ответ - лишь новый взрыв хохота.
- Куда вы спрятали Великого Мумрика? - спросил Юнте и вопросительно ткнул указательным пальцем под коленку узника.
- Я… Я… больше не могу, - пролепетал Андерс. - Там в Прерии… чуть подальше… за Господской Усадьбой… идите по той самой узенькой тропке…
- А потом? - спросил Сикстен, угрожающе держа наготове указательный палец.
Но никакого «потом» не последовало. Произошло нечто совершенно неожиданное. Послышался резкий щелчок - бац! - и каморка Юнте в секунду погрузилась во тьму египетскую. Маленькая Простенькая лампочка на потолке, единственное освещение комнаты, разлетелась на тысячи осколков.
Предводитель Белой Розы был так же ошарашен, как и Алые. Но быстрее их обрел самообладание. Под покровом темноты он, словно угорь, скользнул к двери и исчез в летней ночи. Он был свободен.
Наверху, на крыше, прямо напротив мансарды, Калле задумчиво засовывал рогатку в карман брюк.
- Возьму деньги из копилки и куплю новую лампочку для Юнте, - в раскаянии сказал он.
