— Что случилось-то, Людмилка? — крикнула ей вслед Надя.
Люда непонимающе пожала плечами.
В кабинете директора Люда первым делом увидела Исмаилова. Он стоял у огромного стола для совещаний и был так же бледен, как Элеонора. Классная руководительница 9-го «Г» сидела у противоположной стены в кресле и обмахивалась носовым платком, будто ей было жарко. Секретарша Раечка стояла с ней рядом, держа наготове стакан с водой и маленькую коричневую бутылочку, очевидно, с успокоительным средством. Антонина Петровна сидела с другой стороны Элеоноры на кончике стула, готовая в любой момент вскочить и закрыть собственным телом своих учеников. Директриса, Ольга Константиновна, величественная женщина с высокой прической из подкрашенных голубым цветом седых волос, возвышалась над собственным столом и ритмично постукивала по толстой записной книжке ярко-красной ручкой.
— Проходи, Людмила, сюда, — ласково подозвала ее к себе директриса, но Люда почему-то так испугалась, что не смогла сдвинуться с места. И испугалась она не за себя, она не чувствовала за собой никакой вины. До звона в ушах она испугалась за Сеймура.
— Скажи, пожалуйста, Люда, кто попросил тебя вызвать к мужу Элеонору Дмитриевну? — спросила директриса таким приторным голосом, что Люде сразу стало противно, и она поняла, что у директрисы, видимо, нет ничего серьезного против Исмаилова.
— Я… — начала она, но Сеймур ее перебил:
— Я ее попросил.
— Почему же раньше нам не сказал, кого попросил?
— Нипочему! — зло бросил ей Исмаилов.
— Ясно! — металлическим голосом объявила директриса с выражением нечеловеческого терпения на лице, и тут же сорвалась со своего места Антонина Петровна. Она уже не могла спокойно сидеть на месте. Ей надо было действовать, и она спросила:
— А зачем ты ее попросил, Сеймур? Разве нельзя было не втравливать в свои дела Люду? — Она смотрела на Исмаилова с ужасом. Вот она, эта ложка дегтя, которая разливается по меду ее класса. Не зря она сопротивлялась его переводу в 9-й «А». То ли еще будет?
— Я уже отвечал на этот вопрос, — буркнул Сеймур.
— Ответь, пожалуйста, еще раз.
— Потому что Элеонору Дмитриевну действительно ждал муж.
— Почему ты ее сам не позвал?
— Вы прекрасно знаете, что с Элеонорой Дмитриевной у нас плохие отношения.
— Тебя действительно просил об этом ее муж или ты, увидев его, по своей инициативе решил вызвать к нему Элеонору Дмитриевну? — опять решила взять допрос в свои руки директриса.
— Слушайте, чего вы ко мне привязались? — не выдержав, перешел на крик Сеймур. — Спросите у него сами!
