Мировая известность трудов Г. Ч. Ли, в которых впервые с такой полнотой, обоснованностью и убедительностью раскрывалась омерзительная картина инквизиционного террора во многих странах, вынудила клерикальных историков отказаться от тактики замалчивания, ставившей их теперь в смешное положение, и заняться изучением сюжетов, связанных с историей церковного судилища. Однако Ватикан по вполне понятным причинам чинил всяческие препятствия даже своим исследователям инквизиции, держа под замком секретные архивы конгрегации священной канцелярии, в которых все еще погребены многие тайны инквизиционного судилища.
В начале XX в. известный апологет папства Людвиг фон Пастор жаловался, что даже ему не было разрешено заглянуть в инквизиционные дела, хранящиеся в тайном ватиканском архиве. "Продолжая держать в строгой тайне исторические документы 350-летней давности,- писал Пастор,- конгрегация священной канцелярии наносит тем самым вред не только исторической науке, но и самой себе, ибо общественное мнение будет и впредь считать все даже самые тяжкие обвинения против римской инквизиции оправданными".
В XIX и XX вв. увидели свет некоторые важнейшие документы, в частности относящиеся к процессам над Галилеем и Джордано Бруно. История их публикации своими перипетиями напоминает авантюрный роман.
Вот, например, что произошло с публикацией дела Галилея. Первая попытка обнародовать его была предпринята еще по указанию Наполеона. С этой целью в 1810 г. документы, относящиеся к делу Галилея, были изъяты из папского архива в Риме и доставлены в Париж. Однако падение Наполеона помешало осуществить их публикацию. В Париж вернулись Бурбоны. Королем Франции стал Людовик XVIII, в Риме вновь обосновался папа Пий VII. Его представитель в Париже Гаетано Марини немедленно потребовал от французского правительства возвращения документов, относящихся к процессу Галилея. Вскоре, однако, Гаетано Марини скончался, так и не заполучив заветного "дела" Галилея.
Когда после "ста дней" Бурбоны вновь появились в Париже, новый представитель папы, Марино Марини, племянник покойного Гаетано, возобновил просьбу папского престола вернуть "дело" Галилея. Министр внутренних дел, к которому обратился Марино Марини, переправил Марини к министру двора графу де Блака. Последний некоторое время спустя уведомил его, что документы обнаружены и будут ему возвращены. Однако де Блака не спешил выполнить свое обещание под предлогом, что документы переданы Людовику XVIII, пожелавшему лично с ними ознакомиться.
