— И запомни, — говорил он быстро и отчетливо, — ты должен бакланить со своим корешком с блокпоста с той же непринужденностью и беззаботностью, с которыми выдавал информацию о следовании по этой трассе журналистов. Усек?
Испуганный сержант, поначалу решивший, что командир особой группы спецназа прямо сейчас изобьет его до полусмерти за выход в эфир открытым текстом, быстро кивал и был согласен на все.
— Где, по-вашему, произошел захват? — обернулся спецназовец к подполковнику.
Тот наклонился над картой, поелозил пальцем по значительному участку извилистой красной линии:
— С абсолютной точностью на этот вопрос не ответишь… Вот где-то тут.
Майор щелкнул авторучкой, отсек искомый участок двумя маленькими крестиками и спрятал карту в набедренный карман. И вновь его колючий и требовательный взгляд уперся в затылок молодого связиста, затем скользнул по его мелко дрожащим пальцам…
— Успокойся, сержант. Тебя, разумеется, накажут за допущенное нарушение. Однако жизни не лишат, не кастрируют и из страны не вышлют. Соберись и выходи на связь — мы понапрасну теряем время.
— Понял… Понял, товарищ майор!.. — прошептал бледный срочник и дважды кашлянул в кулак. Водрузив на голову гарнитуру и немного приободрившись, поднес микрофон к губам: — «Кефаль», ответьте «чинаре». «Кефаль», вас вызывает «чинара»…
* * *
Челюсти спецназовца перемалывали жвачку нехотя и лениво, но действия были легки и стремительны — время здорово поджимало. С той же решительной поспешностью после разговора сержанта с далеким блокпостом он вызвал к штабу двенадцать человек из своей команды. Лишь после этого покинул ГАЗ-66, щурясь от яркого солнца, обошел стоявшие рядком легкобронированные тягачи МТЛБ и напомнил подполковнику:
— Только теперь уж будьте любезны, обеспечить надлежащий режим секретности переговоров по радио.
— Обещаю, Павел Аркадьевич — приму все меры! — тряс головой и промокал платком шею служака из ФСБ. — Поверьте: вариант быстрого освобождения живых и здоровых журналистов меня устраивает в тысячу раз больше, чем зуботычины от столичных комиссий и взыскания от начальства. Обеспечу полную скрытность действий!
— Ну, положим, живых и здоровых я вам не обещал, — остудил его пыл спецназовец. — Гарантированно могу привезти остывшие тела. Хотя… было бы жаль ее.
Подполковник нервно сглотнул и просипел:
— Чем еще могу быть полезным?
— Когда подойдем к эстрадной шпане, сделайте испуганное лицо…
Команда «фабрикантов» уже нервничала. Незапланированная задержка в крохотном городке по дороге к двум войсковым соединениям, где планировалось дать концерты, затягивалась. Пожилой подполковник предложил переждать заминку под пологом большой квадратной палатки. Длинноволосый юноша в драных джинсах и фурия в платье-футболке прошлись до предложенного пристанища, да тут же воротились, морща конопатые, без грима носы — в палатке кисло пахло резиной, было пыльно и душно. Потому и парились на южном солнце второй час кряду. А палатку «оккупировали» звукооператоры, гримеры, костюмеры и прочий, не болеющий звездным недугом люд.
