– Он наверняка считает ее преждевременной,- заявил Кейн.
– К нам уже прибыли высокие особы, желающие присутствовать при этом событии, - сказала Кристина. - Например, баронесса Сильвия из Остеля…
– Ведь никто не станет спорить, что эти чужаки совершили большое дело, - вмешался Гарет, но Кейн, выжидающе глядя на королеву, уточнил:
– Баронесса Остеля чей ближайший союзник?…
– Барон Морова Даймиан Ри, - подсказал Селедон.
– Согласен, Ри - недостойный человек, но прежде всего он - барон Дамары, - потирая подбородок, проговорил Гарет и жестом остановил Селедона, порывавшегося его перебить. - До меня дошли слухи о его связях с Тимоско. И я даже верю им, хотя доказательств, что Моров сотрудничает с Цитаделью Убийц, нет. Но если это и правда, я не могу выступать против Даймиана Ри. Гелиогабалус не только его вотчина, но еще и главный город Дамары, вне зависимости от того, где я нахожусь - там или здесь.
Доводы Гарета были ясны всем в этом зале. Баронства-братья - так часто называли Моров и Остель, две центральные области Дамары, жители которых - а их насчитывалось около шестидесяти тысяч, почти половина населения королевства, - были беззаветно верны своим господам, барону Ри и баронессе Сильвии. Конечно, Гарет - король, его любили все, однако его ближайшие друзья понимали, что положение короля не вполне надежно. Объединив Дамару под властью одного правителя, он сильно урезал права и власть старинных баронств. К тому же не все дамарцы одобряли старание короля включить в состав объединенного королевства еще и дикие земли Ваасы, на протяжении долгих лет бывшие для жителей баронств источником всяческих бедствий.
Все в зале знали, что за пределами Бладстоун-Виллиджа многие высказывают недовольство не только расширением границ королевства, но даже и дальнейшим слиянием прежде независимых баронств.
Правда, в последние годы королева Кристина и баронесса Сильвия вроде как сдружились, но барона Даймиана Ри из Морова все в этом зале считали политиком, преследующим исключительно собственную выгоду, и были о нем весьма невысокого мнения. Однако, учитывая неустойчивый политический климат, никто не стал бы его недооценивать, поэтому слова Гарета положили конец спору, не дав ему начаться.
– Дроу и его друг направляются в Бладстоун-Виллидж в сопровождении дворфа, - сказал Кейн.
– Да, его имя Атрогейт, - пояснил король. - Неприятный тип, но, по отзывам, превосходный воин. В замке погиб еще один дворф, ему посмертно будут возданы почести.
