– Что касается Лиззи, то не торопите события, сын мой. Ничто по-настоящему ценное легко не дается.
Дэниел покраснел и смущенно потупился.
– А откуда вы…
– Теперь о выборе места учебы. На вашем месте я бы отдал предпочтение не американскому колледжу, а Оксфорду. Для работы на сцене необходимо владеть литературным английским языком.
– Вы… – горячо начал Дэниел.
– Да. Теперь относительно артрита вашей матушки. Если его не лечить – это губительно скажется на ее здоровье. Чем раньше она обратится в доктору, тем лучше. В Веллингтоне есть очень хороший доктор. – Дойл быстро написал в своем маленьком блокнотике фамилию и номер телефона, вырвал листок и протянул Дэниелу. – Он наверняка поможет унять боли. А вот вам, мой мальчик, если хотите иметь нормальный сон, следует меньше пить на ночь чая. Вы слишком молоды, чтобы страдать бессонницей.
– Да вы просто волшебник, сэр!
– Нет, друг мой, никакой я не волшебник. Просто у меня есть глаза и уши. Глаза и уши. Понимаете? Передайте поклон вашей матушке. – Дойл сжал плечи Дэниела и вышел.
В воскресенье, когда уже начали спускаться сумерки, Дойл явился на место гибели Дюваля. Походил туда – сюда некоторое время. Экипажей на улице было мало. Мимо проехали всего несколько автомобилей, в которых принаряженные горожане возвращались домой с вечерней мессы. В парке неспешно катались велосипедисты. Дойл глубоко вдохнул осенний воздух и повернулся к Британскому музею.
Где-то там находилась разгадка тайны.
Он протиснулся сквозь группу туристов, покидающих музей. Высокий плотный охранник стоял между двумя античными скульптурными изображениями Анубиса, египетского бога, покровителя загробного мира, сам похожий на какогото идола.
– Пять часов! – возвестил он глубоким басом с сильным шотландским выговором. – Музей закрывается. Не забудьте сумочки, зонтики и прочие вещи. Пожалуйста, на выходе держите детей за руку. Через две минуты двери будут заперты. – Заметив Дойла, он повысил голос: – Вам лучше развернуться, сэр. Музей закрыт.
Дойл улыбнулся:
– Я Артур Конан Дойл и…
– … а я маленькая балерина, – закончил охранник. – А теперь, сэр, покиньте, пожалуйста, помещение. Мне сегодня нельзя задерживаться. Супруга приготовила на ужин говяжье жаркое, и у меня уже выделяется желудочный сок. Так что…
Конан Дойл показал документы. Охранник побледнел.
– Прошу прощения, сэр, – промолвил он, опустив голову. – Чем могу служить?
– Как вас зовут, приятель?
– Уэлгерд, сэр.
