Но Илью не покидало раздражение: интересно, а если бы где-нибудь за кроватью отыскались женские трусы, то она и их напялила бы на себя, даже не поинтересовавшись, кому они до этого принадлежали?
Анна деловито гремела посудой, громко лилась вода. В общем-то, все обычно, женщина занимается домашним хозяйством. Осторожно ступая, Ростовский приблизился к ней вплотную. Напор воды продолжал бить в подставленную сковороду, разбиваясь на крохотные брызги. Анна была увлечена, и, судя по тому, как она мыла посуду, чувствовалось, что в данный момент это было для нее самым важным делом.
Ростовский улыбнулся, подумав о том, что наверняка именно так, по мнению Герасима, и должна выглядеть идеальная жена — у плиты в коротком халатике и в тапочках на босу ногу.
Илья взял девушку за талию и притянул к себе.
— Ой, ты меня напугал! — вскрикнула девушка, повернув к Ростовскому счастливое лицо.
— Какая же ты теплая, — руки Ильи беззастенчиво полезли под ее халат, распахнув его.
Под ним только голое тело.
Анна вяло вырывалась:
— Я не только теплая, но еще и мокрая.
— Так даже лучше. Представь, что это всего лишь дождинки, которые падают тебе на лицо.
— Ты романтик! — восторженно протянула Анна.
— О да! — отозвался Илья. — Причем совершенно неисправимый.
— Ну пусти же! — В этот раз Анна была не столь категорична, скорее для приличия. Некие обязательные правила игры между мужчиной и женщиной.
— Вот сюда, — показал Илья на кухонный стол.
Халатик к черту! Расстегнув последнюю пуговицу, он яростно швырнул его на пол.
— Мне холодно, — негромко пожаловалась Анна, прижавшись к нему плотнее.
Тело у Анны было крепкое, упругое. Прижавшись, она задышала в самое ухо, легонько щекоча мочку уха. Упругая грудь, еще не познавшая прелести материнства, была тяжела и высоко вздымалась при каждом вздохе.
— Это пройдет, — успокоил Илья, расстегнув ремень.
Приспустив штаны, Ростовский поднял Анну на руки.
— Тебе будет тяжело, — виновато произнесла девушка.
— Своя ноша не тянет, — улыбаясь, заметил Ростовский.
Анна ногами обвила его бедра, а руками крепко обхватила шею. Илья осознал, что столь прекрасной ноши таскать ему еще не приходилось. Не ощущая сопротивления, он медленно вошел в нее, и Анна, слегка прикусив губу, запрокинула голову. Еще один толчок, проникновение глубокое, объятие крепкое, и остренькие коготки расплатой за полученное удовольствие безжалостно впились в плечи. Голова Анны безвольно раскачивалась при каждом ударе. Дыхание прерывистое, сбившееся, и Ростовский, глядя на полузакрытые глаза девушки, возбуждался все больше. Анна, стараясь помочь ему, шевелилась, и ее движения, такие неловкие, только усиливали острые ощущения Ростовского. Илья сделал два шага и, прижав девушку к стене, входил в нее яростно, почти ожесточенно.
