— А может, ты и в Чека не работаешь?
— Я там всего лишь с месяц.
— С месяц, говоришь… А вот скажи-ка ты нам, непутевым, сколько за прошедший месяц ты жиганов к стенке поставил?
— Я никого не расстреливал, все решает председатель Ревтрибунала товарищ Петерс, — растерянно заговорил чекист.
— Значит, так получается — я не я и лошадь не моя? — хмыкнул Кирьян Курахин.
Жиганы одобрительно загоготали, наслаждаясь беспомощностью чекиста. Не каждый день можно встретить такое.
— Чего же ты молчишь, друг мой ситный? — ласково протянул Кирьян. — Вижу, что ты не любишь жиганов. Жить хочешь? А ну давай станцуй нам «Яблочко»! Повесели жиганов! Ну?! Я долго ждать не буду, считаю до трех. Раз… Два…
Чекист сначала неохотно, потом все быстрее и быстрее стал перебирать ногами, умело вытягивая носок. Движения красивые, правильные. Было видно, что танцевать он умел.
— Вприсядку пошел! Вприсядку! — развеселившись, выкрикивал Копыто.
Чекист лихо вращался, подпрыгивал, вызывая невольные улыбки у жиганов.
— Все, — выдохнул начальник конвоя, когда танец был закончен.
— Похвально, — сдержанно отметил Курахин. — Значит, в перерыве между решениями Ревтрибунала тешишь душу плясками?
— Вовсе нет, я с малолетства танцевать умею.
— Ну-ну, а теперь вы танцуйте, — повернулся Кирьян к чекистам, стоящим гуртом.
— Не дождешься! — процедил один из них, скуластый, с крепкой, мускулистой шеей.
— Что я тебе могу сказать? Не уважаешь ты жиганов… Дай шпалер, — повернулся Курахин к Егору.
Приставив ствол ко лбу чекиста, Кирьян с минуту наблюдал за его лицом, пытаясь уловить малейшие мускульные изменения. Криво улыбнувшись, скупо похвалил:
— А ты молодец, хорошо держишься. Жаль будет тебя убивать.
— А ты не жалей, я на таких, как ты, в Ревтрибунале насмотрелся.
— Больше не посмотришь! — спокойно сообщил Курахин и нажал на курок.
Голова чекиста дернулась от сильнейшего удара, и он упал на Гаврилу, стоящего позади.
— Фу ты черт! — брезгливо отряхнул тот с одежды жирные ошметки. — Все мозги на моей тужурке оставил. Ты бы, Фартовый, поаккуратнее как-то.
Курахин скривился:
— Извини, что не предупредил. Плясуна отпустить. Остальных, — кивнул он на стоявших около ворот чекистов, — шлепнуть! Кожанки не забудьте снять, — направился он к следующему вагону. — Они нам еще понадобятся.
Вскочив в вагон, Фартовый стремительной походкой двинулся по коридору. Размахивая револьвером, он звонко кричал:
— Господа, настоятельно требую открыть купе! Проявите благоразумие, выкладывайте денежки!
