Думая об этом, он видел перед собой Дерату, его гордую мать, высокую и прекрасную до самой последней минуты, вспоминал ее быстрые, но пылкие объятия. А потом ее великую битву, проигранную из-за чьих-то трусости и обмана.
Горен обхватил руками колени, спрятал в них лицо и дал волю слезам. Сдерживаться он больше не мог. С того давнего мучительного дня, когда ему было девять лет и он носил ведра с водой, Горен ни разу не плакал. Он старался стать таким же сильным и твердым, как его мама, чтобы она гордилась им.
И вот теперь она мертва, а жизнь Горена, конечно, большей частью одинокая, зато мирная и спокойная, рассыпалась на куски и сгорела в сожженном городе. Все рухнуло в одну минуту.
«Мама», — думал Горен в отчаянии. Ему так ее не хватало. Она всегда была центром его крошечного мира, с нее он брал пример, она делила с ним его одиночество. Она была еще молода, в полном расцвете лет. Она могла стариться, купаясь в почестях. Горену всегда хотелось, чтобы с годами она стала более мягкой и покладистой, чтобы согласилась выйти замуж, когда Горен вырастет и уедет в поисках славы.
Но ее коварно убил шейкан-предатель, которого не волновали ни честь, ни то, что он принадлежит к тому же народу, что и убитая им мать Горена.
Своей смертью Дерата преподала Горену последний урок: не всегда побеждает справедливость, так что следует постоянно быть начеку. Даже в кругу кровных родственников.
Когда Горен оторвался от своих дум, вокруг была темная холодная ночь. В тусклом свете звезд он разглядел Дарвина и Альтара. Они улеглись на расстеленный по палатке мох и моментально уснули. По крайней мере, старый магистр, который лежал на спине, открыв рот и слегка похрапывая.
Горен знал, что тоже должен поспать, день выдался долгий и тяжелый, а завтра они отправляются в опасное путешествие. Но ему стало холодно, а голова все еще бурлила от тоскливых мыслей, сейчас он не сможет сомкнуть глаза. Тем более что хотя бы одному из них с рассвета придется караулить. Неизвестно, когда врагам придет в голову на них напасть.
Это была его первая ночь под открытым небом. Сквозь неплотную крышу их самодельной палатки Горен рассматривал далекие сияющие звезды. Серебряный серп луны поднимался как раз за горящими руинами Лирайна. Ренегат Нор, молчаливый бог, наверняка радуется, смотря на открывающуюся перед ним картину. Скорее всего, он похвалил своего слугу Руорима за страшную бойню и посулил ему дальнейшие милости.
