Дерата брела по глубокой долине, покрытой белым нехолодным туманом. Ей было хорошо (путь, как ни странно, был ей знаком), туман передвигался вместе с ней, защищал ее и дарил покой. Было неважно, куда она идет, главное — она шла, шла именно этим путем и именно в это время.
«Это как сон», — подумала Дерата во сне.
«Тогда пусть этот сон будет хорошим, — прошептало нечто внутри ее, — отдайся на волю сна…»
Путь был далеким, долина казалась бесконечной. Дерата заметила, что идет босиком. По холодной, влажной и мягкой траве.
Туман охватил ее плотнее, проник под платье, приятно холодил разгоряченную долгой ходьбой кожу.
«Как ты красива, — прошептал блестящий туман. — Я хочу ощущать тебя всегда, вот так, как сейчас. Всегда быть так близко к тебе. Ты меня чувствуешь?»
«Да», — прошептала во сне Дерата и повернулась на другой бок. Она знала, что повернулась, и одновременно продолжала идти по долине. Ей казалось, что она парит над ней, как будто ноги ее не касаются земли. Словно ее несет за собой туман. Тело двигалось навстречу его нежности и ласке, она все больше расслаблялась и при этом испытывала новые, доселе не изведанные чувства, которые ее возбуждали и заставляли желать их больше и больше. Ей было холодно и жарко одновременно, волны пота катились по коже, заставляя ее дрожать.
«Еще, — шептал туман. — Я хочу стать частью тебя, быть в тебе, течь по твоим жилам, как кровь, чтобы обладать тобой в полной мере. Ты меня хочешь?»
«Я хочу тебя», — отвечала Дерата. Она стонала во сне, но не просыпалась. Все глубже погружалась в сон, не желая возвращаться. Ей хотелось парить, она раскинула руки, заметила, что летит вверх, и опустила их…
Она чувствовала, как ее уносит туман, погружаясь все глубже в ее кожу, обдавая холодом и жаром, заставляя бушевать ее кровь, растекаясь по всему телу, пока…
…яркий свет, как горящее ядро, врезавшееся в крепостную стену, не разрушил сон. Она почувствовала боль и сладкую истому одновременно, услышала свой голос, свой резкий крик, — и сознание ее полностью отключилось.
А под Галереей шепота Марела Добросердечная, жрица Дракона, без чувств упала на пол в своей комнате, на лице ее застыл ужас.
Пришли осенние бури и дожди. Погода вполне соответствовала настроению Дераты. После отъезда Руорима отец с ней практически не разговаривал. Он достаточно хорошо знал дочь, и ей это было известно. Дерата не сомневалась, что он догадался о ее попытке выиграть время. Дабы лишить ее возможности предаваться размышлениям, он нагружал ее самыми разными делами внутри крепости. Теперь она не могла и шагу ступить бесконтрольно, а обязанностей оказалось столько, что ни на что больше сил не оставалось. Пару раз Марела пыталась поговорить с ней с глазу на глаз, но, как ни странно, им все время что-то мешало. Дерата не обратила на это внимания. Она была слишком занята своими мыслями.
