– Куда-то торопишься?
– Адвокат запретил мне говорить с вами.
– После всего, что случилось, я рассчитывал на более теплый прием.
– Странно было рассчитывать на такое после того, как вы обратились в полицию.
– Мы можем помочь друг другу.
– Сомневаюсь.
– Все, что нам нужно, – это найти деньги. Верни их нам, и мы обо всем забудем. Просто заглянем еще раз в бухгалтерские книги и завопим: «Черт возьми, а это что такое? Двенадцать миллионов!» Твоя репутация будет восстановлена, и ты сможешь преспокойно грабить другую фирму.
– Хорошее предложение. Будь у меня деньги, я бы сразу согласился.
Декер покраснел.
– Я могу предложить кое-что получше. Скажем, мы оставим тебе несколько сотен тысяч долларов. В качестве премии.
– Неужели? Теперь вы готовы дать мне премию?
– Мы всегда играли по-честному.
Сабини посмотрел на «порше» Декера.
– Интересно, вы купили его до или после слияния компаний?
– Значит, в этом все дело? В слиянии?
– Почему вы так решили? Может быть, потому, что после этого несколько молодых менеджеров в одночасье стали миллионерами, а я остался с носом?
– Они всегда получают процент от сделок. Зато их гарантированная зарплата ниже, чем у тебя.
Сабини кивнул:
– Я все время твержу это себе. Но почему-то легче не становится. Я жалею, что не делал этого, Герберт.
Терпение Декера наконец лопнуло.
– Ты что, надо мной издеваешься, скотина?
Сабини выдавил из себя улыбку.
– Суд закончится, не успев начаться. У вас нет доказательств. И не будет.
– Ладно, – сказал Декер. – Поживем – увидим.
Все-таки он не даром ел свой хлеб. Кен сидел в кабинете и просматривал последние диаграммы с тестами Сабини. Его клиент явно делал успехи. Дыхание испытуемого стало ровным, а пульс стабильным. Даже уровень потливости заметно выровнялся. Кен считал, что основную роль здесь сыграл эффект «демистификации», отмеченный во многих исследованиях. Когда объект начинает привыкать к полиграфу и сознавать границы его возможностей, эффективность аппарата падает.
К тому же Сабини был хорошим учеником. Он быстро все усваивал и применял знания на практике. В тех редких случаях, когда все-таки происходили сбои, Сабини мягко извинялся и исправлял ошибку. Кен не мог пожелать себе лучшего ученика.
Сабини сохранил хладнокровие даже после того, как Кен рассказал ему о сиденье Рейда – специальном устройстве для проверки «сжатия» анального отверстия. Мало кто из операторов пользуется таким креслом, но даже если Сабини попросят в него сесть, он все равно сможет использовать самое мощное оружие против полиграфа.
