Все будет так, как мы захотим!
Концерт закончился, мы вышли на улицу, Сэм махнул парню в рваных вытертых джинсах. Я узнал его – он пел в группе «Вечные вопли». Рядом с ним стоял барабанщик «Воплей».
Сэм сказал:
– Пошли подойдем к пацанам, потусуемся. Я тебя познакомлю.
Мы подошли. Сэм пожал руки парням.
– Знакомьтесь – это Димон. Большой поклонник советского рока и, в частности, вашей группы.
Мы пожали руки друг другу. Вокалист называл себя «Урри», а барабанщик – Иваном. У Урри к рукаву черной рубашки был приколот американский флаг, сделанный из булавок, покрашенных в синий, красный и белый цвета. На воротнике висели значки «Секс-инструктор», «СПИДу – нет» и «Не учите меня жить!»
Иван спросил у меня:
– Деньги есть?
– Есть.
– Сколько?
– Около трехи.
– Отлично. Пить с нами будешь?
– Буду.
– Тогда давай, деньги – на бочку.
Сэм толкнул Урри в плечо, забрал у него бутылку «Агдама», отпил и передал мне. Мы сидели на лавке на набережной – я, Сэм, Урри, Иван и еще один парень, стриженный налысо, в черных очках.
Урри заговорил, размахивая кулаком:
– Сейчас – наше время. Цой все правильно спел: «Мы ждали это время, и это время пришло». Сейчас так и будет. Скоро всю эту банду – Кобзонов, Пугачевых, Ротару – выкинут на помойку, и весь народ будет слушать только нормальные группы, все будут слушать рок. И я уже больше не буду ходить на свой сраный завод. Будем ездить с концертами по Союзу. Вообще, поездки уже начинаются – в июне пригласили на фестиваль в Запорожье.
Я сделал глоток, передал бутылку Ивану. На другом берегу химзавод выпускал в черное небо сизое облако дыма. Светила луна. У ограды набережной целовались парень и девушка. По мосту тепловоз тащил за собой цистерны.
Сторож на вахте поглядел на меня и снова повернулся к черно-белому телевизору. Я поднялся по ступенькам на пятый этаж, открыл дверь с табличкой «Вечерний курьер». В коридоре стоял письменный стол, над ним к стене был приклеен лист А4: «Прием рекламных объявлений в газету с 10-00 до 18-00, обед с 13-00 до 14-00». Я зашел в дверь с табличкой «Корреспонденты».
Книжный шкаф, стоящий поперек комнаты, разделял ее надвое. На его полках лежали потрепанные подшивки газет.
Я заглянул за шкаф. Анюта набирала на компьютере текст. Мацкевич листал свой блокнот, а Бурляев курил, глядя в окно на стену соседнего здания – склада завода металлоизделий.
Я сказал:
– Здрасьте.
Мацкевич и Бурляев кивнули. Анюта улыбнулась мне, оторвавшись от монитора.
