Командира и весь экипаж тревожило другое. Их тревожило долгое отсутствие связи с Землей. Радист потерял покой, десятки раз проверяя и налаживая аппаратуру, но безрезультатно – Земля не отзывалась на послания межзвездного корабля.
Молчание в рубке нарушил Планетолог.
– Там должен быть поселок. – Он указал на бурую рощу. – Убежден.
– Посмотрим, – отозвался Командир.
Он одобрительно взглянул на Планетолога, потому что понял ход его рассуждений. Они совпадали с рассуждениями самого Командира. (А вообще это опять рассуждал Эдгар, который одновременно находился на экране и в комнате). Звездолет, косо воткнувшийся в неяркое небо за рощей, и кладбище могли означать одно: когда-то сюда прибыла земная экспедиция. Люди жили здесь долго и было их много, судя по количеству холмиков, и жить они могли только в поселке, расположенном в роще, потому что вокруг, до самого горизонта, то слегка понижаясь, то плавно уходя в небо, тянулась голая бурая степь. Поселок должен был находиться в роще – тесниться в звездолете не имело смысла, потому что воздух планеты почти не отличался от земного. Оставалось неясным, почему никто не спешит по тропинке из бурой рощи, почему не привлек никого гром двигателей и пылевая буря, почему равнодушны остались жители поселка к посадке космического корабля. И это кладбище...
Командир медленно расстегнул скафандр. Остальные тоже расстегнули скафандры. Он еще раз обвел взглядом сидящих в креслах людей, делая выбор. Врач. Механик. Инженер. Программист. Биолог. Лингвист... Потом сказал:
– Пойдут четверо. Я, Планетолог, Врач... – Он запнулся, поймав взгляд Лингвиста. Лингвист пока не мог похвастаться практикой – дальние миры оказались необитаемыми. – Лингвист, – поднимаясь, закончил Эдгар.
Четверо человек в одинаковых голубых комбинезонах и прозрачных шлемах поочередно спустились по узкой лесенке, ведущей из люка корабля. На шлемах настоял Врач, настороженный обилием могил. Тяжелые ботинки звездолетчиков утонули в сером пепле сожженной при посадке травы. Командир махнул рукой и первым двинулся к холмикам с желтыми угловатыми обелисками.
Да, это все-таки были могилы.
Люди медленно шли по пыльной тропинке между холмиками, поросшими бурой травой, и читали имена, выбитые на желтых камнях. Камни были мягкими и надписи проступали нечетко, как старинные письмена.
«Юджин Питерсон»... «Роберт Шервуд»... «Гедда Свенссон»... «Шарль Домье»... «Ричард Адамс»...
И много, очень много других имен.
