Чернаков, в отличие от него не курил, хотя в «убойном» отделе волей-неволей втянешься. Да и до этого, на «территории» держался, единственный, кстати, среди оперсостава.
В милицию Слава попал, в общем-то, случайно. Как он любил говорить: «Напился – уснул – забрали и до сих пор не отпускают». На самом деле, окончив машиностроительный техникум, он распределился в НИИ, где должен был отпахать четыре обязательных года. Армия не грозила, «терем» имел военную кафедру, и вместе с дипломом учащийся получал зеленые корочки офицера запаса. После техникума сразу поступил на заочное в институт. И изменять отечественному машиностроению не помышлял. Но при окладе в сто десять рублей по тогдашнему курсу измена тебя сама найдет. Особенно, когда надо кормить молодую жену и годовалого ребенка. Слава женился рано, едва закончил техникум. Жить переехали к нему.
Как-то встретился со школьным приятелем, чей батя имел какое-то отношение к милиции. Приятель и предложил сменить профиль.
– Ты знаешь, сколько там лейтеха сраный получает? Двести двадцать! Где ты сейчас такие бабки поимеешь?!
Органы, в то время партией и правительством финансировались щедро, не то, что теперь. Ведущий инженер с двадцатилетним стажем в Славкином НИИ зарабатывал всего сто пятьдесят рэ в месяц. И никаких перспектив. А тут сразу двести двадцать. Плюс всякие льготы и премиальные. Плюс концерт на день милиции.
– Иди опером, а лучше участковым, – продолжал агитировать приятель, – еще и хату получишь служебную.
– А меня возьмут?
– А почему нет? Там с кадрами дефицит. А у тебя незаконченное высшее образование, офицерское звание, прописка питерская. Больше ничего и не надо. Ну еще, чтоб судимостей не было. Не успел заработать?
– Тьфу-тьфу…
– Ну и все. Иди и не парься.
– А сам то чего не идешь?
– Батя не пускает… Фарцуешь, говорит, вот и фарцуй спокойно…
Посоветовавшись с молодой супругой, Слава решил, что отечественное машиностроение без него вполне обойдется. Если уж совсем откровенно, то оно интересовало его, прежде всего, из-за техникумовской военной кафедры, освобождавшей от запаха портянок лучше французского дезодоранта. А теперь можно отдать долг Родине на другой службе.
На следующий день он уже сидел в отделе кадров ближайшего РУВД. Написал заявление. «Хочу быть в первых рядах борцов с преступностью и получать за это деньги и звания». Выбрал уголовный розыск. Прошел медицинскую комиссию и получил направление на четырехмесячные подготовительные курсы в Пушкин. Институт не бросил, высшее образование, хоть и техническое, никогда не помешает. Потом семь лет в территориальном отделе и два года в «убойном». Кое-как защитил диплом, получил заветные корочки и «ромбик» на китель, что, правда, не сказалось на зарплате. Сейчас он носил на погонах капитанские звездочки и особо не жалел, что в свое время сменил род деятельности. Хотя финансовое обеспечение с годами практически сошло на нет.
