– А теперь мы не люди?
– Существ, которые живут так, как мы, людьми назвать нельзя, – слабый голос звучит задумчиво, – теперь мы всего лишь твари, как крысы, тараканы или черви…
– А папа сказал, что у нас есть ум, а у крыс – нет!
– Если бы у нас был ум, то мы бы не пустили в ход те ужасные штуки, которые породили невидимую грязь. Но ты не отвлекайся, а то не успеем закончить. Придет мама и позовет тебя собирать слизней.
Вновь стучат друг о друга маленькие твердые предметы.
– Вот, бабушка, все. Места больше нет.
– И что у нас получилось?
– Ожерелье, – сложное слово выговаривается с гордостью, по буквам, – я могу повесить его на шею?
– Да, только закрутим концы проволочки, чтобы она не оцарапала тебе кожу. Вот, очень красиво!
– Правда? А какие еще штуки можно делать этим… искусством? Или только ожерелья?
– Раньше можно было многое, – пауза, во время которой мягко шуршит ткань, – вот, смотри.
– Ооо! Что это?
– Одна из немногих вещей, которые я сохранила от жизни Наверху. Это называется диадема, она досталась мне от моей бабушки.
– Ух ты, какие красивые камушки! Прозрачные и блестят! А для чего она? Ее тоже носят на шее?
– Нет, маленькая, на голове, – фраза прерывается на мгновение, и слабый голос становится настолько тихим, что почти пропадает. – Она прекрасно пошла бы к твоим волосам… если бы они у тебя были.
