Зачистка помещения была почти завершена, последние из посетителей скрылись за дверью, но тут у солдат, получивших однозначный приказ выгнать с постоялого двора всех, естественно, за исключением поваров и хозяев, возникло непредвиденное осложнение. Охранники какого-то провинциального вельможи, обнажив мечи, преградили путь на второй этаж, где находились комнаты для заезжих постояльцев. Ни численный перевес, ни грозные выкрики, начинающиеся, как всегда, словами: «Именем Императора!», не оказали воздействия, разве что вызвали мимолетные ухмылки на суровых лицах закаленных во многих схватках бойцов. Ветераны хранили молчание, не расступились в стороны и не думали, вложив оружие в ножны, покидать удерживаемую позицию. Четверо из десятка имперских солдат вскинули арбалеты, а остальные приготовились к штурму узкой и шаткой лестницы. В ответ охранники вытащили из-за широких поясов и голенищ сапог метательные ножи и приготовились к броску. Потянулись мучительные секунды ожидания, ни тем, ни другим не хотелось лить кровь, но ни те, ни другие не могли ослушаться господских приказов.
Напряжение нарастало, любой громкий звук, любое резкое движение могло привести к началу кровопролитной схватки. Стрелки нажали бы на курки, а в ответ свист шести брошенных ножей разорвал бы воздух. Но, к счастью, трагедии не произошло, в корчме появился имперский офицер, командир отряда.
– Что здесь происходит? – спросил молодой, красивый капитан, приглаживая растрепанные сильным ветром волосы и по привычке одергивая полы форменной куртки.
Коротко стриженный сержанте залысиной на макушке хотел было открыть рот, но опоздал изложить обстановку. Офицер уже потерял интерес к своим солдатам и обратился к чужакам.
– Кто такие?! Как осмелились противиться слугам Императора?! – грозно выкрикнул капитан, направляясь к лестнице.
– Не пужай, ваш благородь, – ответил высокий, усатый охранник, по-видимому, старший в отряде, – и шажков на пять назад отойди, а то, вишь, обстановка нервная, вдруг кто из наших твою служебную прыть неправильно истолкует…
– Да ты мне еще и грозишь, мерзавец?! – взревел офицер, на всякий случай все-таки убрав ногу с первой ступени лестницы.
– Да кто ж тебе угрожает? – усмехнулся усач. – Ты офицер, капитан целый, благородных кровей, да и, как мы, при исполнении… вроде бы…
– Как ты смеешь, деревенщина?!
– Смею, – невозмутимо возразил старший охранник, – поскольку выполняю строжайший наказ своей госпожи никого наверх не пускать и поскольку бумаг казенных, подтверждающих ваши полномочия, господин офицер, так и не увидел. Орать же во все дурное горло: «Именем Императора…» всяк лопух может. – Старик кивнул головой в сторону солдат регулярной армии.
