Он пристально взглянул на Аню и переспросил:
– Так, значит, муж?
– Да какой там му-у-уж! – возмутился вдруг уже пьяненький Лешка. – Фи… муж! Я, может быть, себе еще такую жену отхвачу! А-ам!! Конфетку!!
Криворот удивленно вздернул брови. Аня поняла, что ситуацию надо спасать, страдальчески опустила глазки и всхлипнула:
– Это мой крест.
– Так и давайте его… того… на кладбище поместим. Самое место кресту-то… – наклонился к ней Криворот.
– Ку… куда-а?!!! – выгнулся Лешка оглоблей. – А меня кто-нибудь спросил, хочу я на кладбище?!
– А ты не хочешь, – догадался Криворот.
– Только если директором! – все больше зарывался Изобаров.
– Вы посмотрите, Анечка! А муж-то ваш соображает!
– Нет-нет, вы не смотрите, что он дурак дураком, он вполне… мыслящий… – и Аня увидела, как «муж» уже самостоятельно наливает себе полный фужер. – …В пределах начальной школы…
Между тем Изобаров уже окончательно освоился. Ему захотелось почувствовать себя хозяином жизни.
– Официант! – щелкал он пальцами. – Официа-а-ант!
Парень подошел и с недоумением уставился на Криворота.
– Отнесите это… туловище в мою красную машину, – нежно проворковала Аня, даря парнишке обворожительную улыбку.
И через минуту хмельного Изобарова уже волокли из зала.
– И вы все же просите дать вам месяц? – спросил Криворот Аню, провожая взглядом процессию.
– Да. Позвольте нам принести деньги ровно через месяц, – совсем другим, деловым голосом проговорила Аня. – Не думаю, что у вас из-за этого будут сложности, а я… я при возможности еще не однажды вам помогу в своем деле.
– Хорошо, – легко согласился Альберт Дмитриевич. – Но я надеюсь, вы понимаете, если через месяц ваш… супруг не отдаст деньги, вам придется расплачиваться самой.
– Разумеется, – кивнула Аня, лихорадочно перебирая в уме, где она будет доставать эти деньги. В том, что Изобаров за месяц не расплатится, она была уверена на все сто процентов.
Домой она вернулась выжатая как лимон, и сразу легла на диван. Кровь в голове пульсировала тревожным набатом. В отличие от нее Лешка искрился пьяной энергией. Он почему-то решил, что теперь о деньгах можно и вовсе забыть, постаралась однокашница. А потому Алексей даже сверкнул благородством и почел за необходимость довести даму до дивана.
– Лиманова! – вопил он из кухни, хлопая холодильником. – А почему у нас опять в морозилке мышь повесилась? Ты вообще по магазинам думаешь бегать? Лиманова! Открой глаза, когда тебя муж ругает!! Не боишься, что ли? Царь я или не царь?!
