– Подождите, а может, и не похитили их? – заерзал на стуле Макар Семенович. Ему очень хотелось на Кипр.
– Да что вы понимаете! Сейчас на молодых мам просто-таки охота! Не успеешь ее в больницу покласть, а уж глядь – кто-то спер!
Олимпиада Петровна уже насмотрелась на заграничные пейзажи, теперь сгребла их в пакет и отправилась готовить завтрак.
– А я все же сомневаюсь, может, и не надо никого искать-то? – незамедлительно прибыл туда же Макар Семенович. – А чего? Мне вот предложи какую молоденькую мамочку, так я и не возьму. Силком брать заставят, так я еще и денег попрошу за беспокойство. Кому ж такое ярмо-то взваливать надобно? Это, я вам доложу, сами женщины себе цену набивают. Знаете ведь как бывает – мамочке надоело в палате валяться, захотелось воздухом подышать, вот и дала деру вместе с дитём!
– Да вот не получается, – ехидно усмехнулась Олимпиада Петровна. – Эта женщина звонила, нет с ней ребенка. Очень слезно просила, чтобы Дуся лично занялся. Ну и меня, конечно, уговаривала. И разве устоишь? Пришлось согласиться – ребеночка же похитили!
Она стала заводить тесто на блины, а это дело долгое. А есть уже хотелось. Хоть бы колбаски догадалась гостю отрезать. Макар Семенович подергал носом.
– Вот! Я ж говорил – всем она без надобности, если сама звонила, значит, и не крали ее! Сама утопала. А вот я… Олимпиада, скажите своему бугаю, пусть хоть чайник погреет… – попросил он.
– Да? А дитё? – гневно щурилась Олимпиада. – Оно тоже само утопало?
– А про дитё я вам такие страсти рассказать могу! – с большим азартом продолжал кавалер. – Колбаски отрежьте. Вот я слышал… У меня один товарищ есть! Такой душевный человек, умница, добряк, так вот он все время ворует, ну работает так. И, понятное дело, сидеть ему приходилось. А ведь в этих отсидках чего только не наслушаешься, чему только не научишься, просто тебе институт современного быта. Ну и рассказывал, что есть у нас группы такие, которые специально детей воруют, чтобы за границу продавать. Они, значит, воруют, а те, заграничные мадамы, которые сами фигуру портить не желают, очень огромадные тыщи долларов за ребятишек платят. Особо хорошо у них новорожденные идут. Прямо-таки с руками их отрывают.
– Боже мой! Ужас-то какой! Торговать нашим генетическим фондом, какое бесстыдство! – нещадно шлепнула себя по щекам дама.
Кавалер же разошелся не на шутку. Он уже сам достал из холодильника колбасу и теперь прилаживал ее на кусок хлеба. А чтобы этот поступок не слишком бросался в глаза, заговорил с еще большим азартом.
