Шишов встретил припозднившуюся напарницу неприветливо.
– О! Нарисовалась… – буркнул он, мельком взглянув на Серафиму. – Чего это так расфуфырилась? Вон, аж глаза отваливаются от краски. Сама, что ли, себя раскрашивала?
Серафима перекосилась.
– Шишов, чего ты прямо как ископаемый какой, а? У тебя же девчонки каждый день красятся, а я что, не человек? Мне, между прочим, лет-то всего ничего. Мне надо хорошо выглядеть. Это тебе уже ни к чему, ты старый. И потом, у меня сегодня дела!
– Зна-а-аем мы твои дела… – протянул Семен и, дабы жизнь Серафиме медом не казалась, быстренько влепил ей выговор. – Это что же такое, я тебя спрашиваю? Я фотографии котят притащил, похвастаться хотел, что они уже на клички отзываются, а ты…
Серафима цепляла себе на пояс сумку и крутилась в разные стороны, потому что сумка не застегивалась. А тут еще и Шишов не вовремя затеял разбор полетов.
– А чего я? Подумаешь – накрасилась! Слушай, Сень, зацепи сзади пряжку, а?
Пока Шишов кряхтел над простенькой пряжечной конструкцией, Кукуева обливала его возмущением.
– И чего ты ко мне с самого утра прицепился? И сейчас вот… Да хватит уже, я сама застегнула!
Шишов отошел и рассерженно плюнул.
– То помоги, то чего прицепился… – жаловался он сам себе. – Вот ведь навязалась… Нет, ну просто позорище для моего автобуса!
– Чего это позорище? – оскорбилась Серафима и отвесила накрашенные губы.
– А того! Вчера Лилька прибегала вместе с Федоровым. Чего ты там натворила? Чем тебе пьяный мужик не угодил? Ой, молчи, Кукуева! Ну ладно, пьяные мы все не абрикосы, но ведь не поленом же нас теперь! Это же какому я риску подвергался, когда тебя на именины-то звал, камикадзе отдыхают… И ведь нет, чтобы в какую норку зарыться, она – на-а-те вам, в милиционеры полезла!
Серафима сощурила глаза и сочно запыхтела.
– Значит, Лилька прибегала, да? Жаловалась, да? И чего, она тебе про больницу в жилетку не плакалась?
Шишов на своем месте подскочил и затряс руками.
– Вот, Кукуева, только не надо! Сейчас на бедную Лильку…
– Ага! Конечно! Твоя Лилька бедная, – швыркнула носом Серафима. – Ей и сестра помогает – у нее своих детей нет, так она Лильку вместо дочери пестует, свекровь в дом мешками прет, не знает, куда Лилечку целовать, только доченькой навеличивает, даже за границу ее отдыхать отправляла, и муж тоже… А она еще с меня деньги трясет!
Шишов тряхнул головой, присмотрелся к Серафиме и увидел, что та все выше задирает голову, дабы не показать мокрые глаза.
