– Да я уж заметила, что не к Катерине Михайловне, – еще больше набычилась Клавдия.
– Клавочка, я маму с батюшкой отправил в аптеку, – поспешно пояснил Акакий. – Пусть проветрятся.
Клавдия на него даже не обернулась, ей все же хотелось знать, что делает эта молодая особа в ее доме.
– Вы понимаете, – опечалилась та. – У меня случилось огромное несчастье… Нет, я вам сейчас даже покажу!
Девчонка подскочила и ретиво направилась в прихожую.
«Не иначе как фотографию дитяти вытащит и скажет, что Кака – отец», – приготовилась Клавдия. Однако девчонка вернулась не с фотокарточкой, а с каким-то черным пакетом.
– Вы только посмотрите на этот ужас! – дергала девчонка подбородком от сдерживаемых рыданий. – Вот!
В пакете оказался старый глиняный горшок с небольшим засохшим прутом.
– Видите? Ой, я так плакала, так плакала…
– И чего ужасного? Выбросите, да и все, зачем вы сюда эту грязь приволокли? – не поняла Клавдия.
Девчонка не на шутку разобиделась.
– И никакая это не грязь! Это пеларгония зональная, чтоб вы знали! – вздернула она красивую головку. – Между прочим, это очень редкий сорт, я ее так берегла, так берегла, а она… ума не приложу, что делать?
– А поливать не пробовали? – с недоверием перекосилась Клавдия Сидоровна. – У нас все знакомые свои цветочки поливают. И Кака вон каждое утро с лейкой скачет.
Девчонка снова обиженно задергалась, а потом из нее брызнул целый фонтан возмущения:
– Что значит – поливать?! Вы что, думаете, я до такой истины не допетрила? Да я ее знаете сколько поливаю?!. Да я ее… все листики с пылесосом! Весь горшочек с порошочком каждый день!.. Всего и уехала-то на две недели! И потом, мне Агафья Эдуардовна сказала, что Акакий Игоревич все может! Что он еще и не такие цветочки лечил! Акакий Игоревич – это наш городской Айболит, я не боюсь этого слова! Вот я и мечтала! Думаю, приду, он мне обязательно поможет! Потому что, если она погибнет… если погибнет…
Клавдия хмуро смотрела, как по персиковой щечке девчонки сползла хрустальная слезинка. Нет, конечно, Кака умел лечить цветочки-лепесточки, мало того, их приятельница Агафья Эдуардовна, престарелая владелица нудистского клуба, даже держит его в штате – мажордом зимнего сада, вот как она назвала его должность. Однако ж, по мнению Клавдии, эта коряга, которой так агрессивно трясла гостья, умерла еще вместе с динозаврами. А уж какой-то там пелаг… ну, в общем, цветком она и вовсе никогда не была. И чего там спасать – пошла и у любой бабушки купила такой корешок! Акакий, по-видимому, считал так же, но отреагировал совершенно иначе.
