– Девушка, приехали в Перово. Куда дальше? – обратился водитель к Евгении.
– Остановите вон у того магазина, мне нужно туда зайти продуктов купить, – указала она водителю на супермаркет. Потом повернулась к Вячеславу и слабо улыбнулась: – Спасибо вам большое, Вячеслав, мне очень приятно было с вами познакомиться и поговорить.
– Женя, вы не сочтете за наглость, если я приглашу вас сегодня поужинать? – взяв ее за руку, спросил тот.
Евгения мягко высвободила руку и тихо ответила:
– Спасибо вам, Вячеслав, но я не могу принять ваше приглашение.
– Но почему? Нельзя же всю жизнь упиваться своим горем?
Он запнулся на полуслове, как только увидел взгляд Жени.
– Простите меня, я, кажется, что-то не то сказал.
Евгения вышла из машины и, не оглядываясь, пошла к дверям магазина. Вячеслав тем временем взял свой мобильный телефон и, когда ему ответили, быстро сказал:
– Миша, все узнать о девушке. Где, с кем, когда и доложить в кратчайшие сроки.
Из джипа, который всю дорогу ехал сзади «Мерседеса» и сейчас тоже стоял чуть поодаль, выскочил молодой парень и направился в магазин, где только что скрылась Евгения.
Лариса отошла от мольберта и, наклонив голову набок, рассматривала портрет.
– Нет, глаза у него намного выразительнее. Что-то у меня сегодня непруха. Нужно будет его посадить вот в это кресло и привязать веревками, чтобы не дергался. Сколько времени прошло, а я все никак не могу портрет закончить. Уму непостижимо!
Лариса положила кисть и отправилась в ванную комнату, чтобы отмыть руки. Посмотрев на себя в зеркало, она увидела на носу зеленую кляксу, а по щекам тянулись коричневые разводы. Она усмехнулась и начала стирать краску специальным раствором и только потом умылась. Когда Лариса рисовала, она забывала буквально обо всем на свете и часто после окончания мучительного творческого процесса выглядела как экспонат, демонстрирующий всю палитру масляных красок, имеющихся в наличии. Лариса закончила с водными процедурами и прошла в комнату. Усевшись в кресло, она сняла трубку телефона и набрала номер.
– Привет. Ты сегодня вечерком заскочишь?.. Как это не знаешь? Я что, зря пыхтела, чтобы приготовить твое любимое блюдо? Нет, я его еще не готовила, а только собираюсь. …Володь, что ты такой бестолковый? В духовку осталось посадить – и все. Теперь понятно? В общем так, никаких отговорок я не принимаю и ничего не хочу слушать. Нечего терроризировать свою мать, больную женщину, и заставлять ее тебя кормить. Я прекрасно знаю твой крокодилий аппетит. Сегодня ровно в девятнадцать ноль-ноль я жду тебя, поужинаешь, а потом можешь бежать к матери, – и Лариса бросила трубку, чтобы не слушать дальнейших возражений.
