Начал накрапывать дождик, асфальт быстро намок и отражал огни, как в реке. Сидор впал в беспричинную меланхолию. Никто из телохранителей не курил в машине, даже когда они стояли у подъезда. Это признак профессионализма, курение отвлекает от наблюдения, дым ест глаза, а огонек сигареты выдает расположение человека даже сквозь тонированные стекла. По этой же причине они не советовали курить и Сидору, но сейчас ему очень захотелось затянуться. Он достал пачку «Мальборо», которое курил еще с Брежневских времен, когда о наличии других сортов американских сигарет в Советском Союзе мало кто догадывался. Разумеется, сигареты он покупал не на мелкооптовых толкучках, ему их доставляли из проверенных источников, и он не рисковал получить вместо американских молдавские сигареты.
Щелкнув «Ронсоном», он с наслаждением втянул в себя дым. Стекло он опускать не стал, это было бы таким вопиющим нарушением всех норм безопасности, что Дейл просто запретил бы ему это делать, не стоило и нарываться на скандал с собственным телохранителем. Тем более, что идеально выверенная система вентиляции «Мерседеса» моментально рассасывала дым так, что даже рядом сидящий не чувствовал его запаха.
Сидор смотрел на город, плывущий за окном, со смешанным чувством. Вроде бы все было хорошо, даже, может, слишком. Все налаживалось, становилось человечнее. Ведь он уже устал быть монстром. Но откуда-то взялась необъяснимая тоска, будто видел он эти улицы и дома в последний раз и сейчас прощался с ними.
«Старею, наверное, – решил Сидор, закрывая глаза. – А, может, просто я меняюсь и сам сопротивляюсь этому. Шестьдесят – не двадцать, в этом возрасте тяжело становиться другим. Как там говорил старый удав в мультике про Маугли? Нелегко сбрасывать кожу». Этот мультфильм в детстве очень любили его сыновья, и он вспомнил о Петре. Как он там? Обязательно нужно ему помочь. И плевать на воспитательные мотивы, ему уже под тридцать, не мальчик, хватит шоколадки развешивать, можно разок и в руки отдать.
Кортеж приближался к цели. Дейл вооружился рацией.
– Синий, красный, башня, как слышите?
Расчеты отозвались незамедлительно.
– Мы на подходе. Готовность три. Встреча по варианту шесть.
Для Сидора эти фразы ничего не значили, как и для любого другого, кто мог слушать переговоры в открытом эфире. А для расчетов готовность три означала, что хозяин прибудет через три минуты. Две машины, отделившиеся от колонны на въезде на кольцевую по дороге из аэропорта, сейчас стояли с включенными моторами в нескольких кварталах от офиса со стороны, противоположной той, откуда подъезжал Сидор с сопровождением. Услышав команду, они тронулись с места по направлению к зданию офиса и ровно через три минуты с шиком подкатили к парадному крыльцу, привлекая внимание потенциальных террористов.
